Мир глазами молодых ученых ОИЯИ

Три недели с японскими коллегами

Все ускорители работают одинаково, но каждый выходит из строя по своим причинам. Так, для дубненского Нуклотрона нет ничего хуже весеннего паводка. Затерянному в гуще гор японской префектуры Хёго синхротрону Спринг-8 паводок не страшен вовсе. С особенностями работы одного из ускорительных центров мне удалось познакомиться во время трехнедельной командировки в Японию.

Сотрудничество нашей группы из ОИЯИ с японским экспериментом LEPS, базирующееся на общих научных интересах к физике странных кварков, длится более 10 лет. Мои коллеги не раз бывали в Японии, их рассказы о соленых сладостях, "умных" ванных комнатах и прочих заморских чудесах вовсю будоражили мое воображение. Поэтому когда на LEPS задумали провести некоторую модернизацию экспериментальной установки, я с радостью вызвалась помочь с тестами прототипов новых детекторов. С японцами удивительно приятно работать: после того как договоренность достигнута, они действуют четко и без промедлений. Приглашение было доставлено в указанный срок, с визой проблем не возникло, пухлый пакет с красной печатью оказался достаточно внушительным аргументом для сотрудников посольства. Десятичасовой перелет, и я в Токио.

Путь из Токио к ускорительному комплексу Спринг-8 лежит через треть страны. Самый быстрый способ передвижения по Японии - синкансен; это чудо японской инженерной мысли способно преодолеть расстояние от Дубны до Москвы за 20 минут. Футуристические пейзажи японских городов, горы, море, рисовые поля, деревеньки с остроконечными домами и древними храмами, картины японских контрастов сменяют друг друга быстрее, чем я успеваю делать фотографии. От вида за окном отвлекает появление кондуктора в безукоризненно белых перчатках. Перед тем как попросить билет, он здоровается и кланяется. Вежливость кондуктора и пассажиров взаимна: ездить "зайцем" не принято. Автобус от железнодорожной станции к ускорительному центру едет по местам настолько безлюдным, что невольно возникает вопрос, действительно ли Япония настолько густо населена? И вот за очередным поворотом из-за гор открывается вид на Спринг-8.

На сегодняшний день ускоритель Спринг-8 с энергией электронного пучка 8 ГэВ является одним из пяти самых крупных синхротронных комплексов в мире. Особенности конструкции позволяют выводить излучаемую электронами синхротронную энергию в широком диапазоне от мягкого до жесткого рентгеновского излучения непосредственно на экспериментальные станции, которых на кольце Спринг-8 более шестидесяти. Пользователи прибывают на ускоритель со всего мира, исследования ведутся в различных областях науки: физике, радиобиологии, химии, медицине. Бывали случаи, когда синхротронное излучение использовали в своих расследованиях сотрудники японской полиции: благодаря доказательствам, собранным на Спринг-8, удалось арестовать нескольких членов секты Аум Синрикё. Строительство комплекса завершилось в 1997 году, за 20 лет работы его посетило более 200 000 исследователей.

Знакомство с Спринг-8 начинается с курсов по радиационной безопасности. После просмотра получасового обучающего видео мне были выданы пропуск на территорию, персональный дозиметр и ключи от номера в гостинице. Территория комплекса впечатляет: накопительное кольцо ускорителя периметром 1,5 км, административные здания, рабочие кабинеты пользователей, корпуса гостиницы, столовая. Искусственной ограды вокруг территории нет, только лес и горы. Однажды, поздно возвращаясь с работы, я столкнулась со стадом оленей, мирно щипавших траву у входа в ускоритель. Постоянный штат комплекса небольшой: сотрудники ускорительного отделения, медики, обслуживающий персонал. Как и я, большинство пользователей приезжает на несколько недель и живет в гостинице. Все здесь организовано таким образом, чтобы бытовые проблемы не отвлекали от работы.

Встреча с японскими коллегами состоялось на следующий день. По очереди меня знакомили с научным руководителем проекта, аспирантами, студентами - переходя от старшего к младшему по должности. Несмотря на то что общение происходило на английском, я к своему ужасу понимала всего лишь треть сказанного. Японское произношение английских слов весьма специфично, так, например, японцы не видят разницы между буквами "р" и "л", ко многим английским словам добавляются непривычные японские окончания. В тот момент я опасалась, что языковой барьер станет серьезной преградой к успешному сотрудничеству. К моему облегчению, Гогами-сан, коллега с которым нам предстояло заниматься совместными тестами, провел несколько лет аспирантуры в американском JLAB, его английский был близок к идеалу. А через некоторое время я научилась понимать и других японцев.

После знакомства и короткой экскурсии по экспериментальной установке приступили к тестированию прототипа. На рабочем месте проблем не возникло, аналогичную электронику и программное обеспечение для анализа данных мы используем и в Дубне. Язык математики и схемотехники оказался намного универсальнее английского. Но есть и свои особенности. Так, в первые дни мне казалось странным, почему основные узлы исследовательского стенда стараются размещать как можно ближе к земле, часто и просто на полу зала. Понимание пришло вместе с первым в моей жизни землетрясением, магнитудой в 3 балла и длительностью 20 секунд. Работники ускорителя в одинаковых светло-зеленых униформах дисциплинированно вышли на площадки для эвакуации, подождали указанное время и разошлись по своим делам. При землетрясении работа ускорителя автоматически останавливается. Пучок возобновляется только после проверки всех узлов. Мои коллеги-физики эвакуироваться не стали, сказали, что нечего прерывать работу из-за такой мелочи, ведь в случае чего можно спрятаться и под столом. К землетрясениям японцы привычны: фонарики на батарейках, инструкции об эвакуации и аптечки первой помощи есть в каждой рабочей комнате и гостиничном номере комплекса.

На установке много молодежи, большинство студенты и аспиранты университетов Осаки, Киото и Токио. Работать японцы могут практически бесконечно, рабочий день начинается в 9 и длится до позднего вечера. Единственный перерыв - на обед - длится около часа. В меню столовой нет первых и вторых блюд. Порции на тарелках совсем крохотные, за один прием пищи легко съедается пять-шесть таких порций. Непривычны и сами ингредиенты, и способ их приготовления, состав некоторых блюд так и остался для меня загадкой. За едой не принято говорить о работе, атмосфера достаточно непринужденная, строгие иерархические границы начальник-подчиненный стираются.

Мы с коллегами здорово подружились. В выходные нередко случались совместные поездки по окрестностям: древние самурайские замки, горячие источники, пустынное и величественное ноябрьское море.

Три недели поездки пролетели на удивление быстро. Многоцветье японской осени сменили русские сугробы. Теперь наступила моя очередь развлекать друзей и коллег по работе свежими японскими байками.

Анна МАКСИМЧУК