Кибернетики шутят, или
В гостях у искусственного интеллекта

То, что физики шутят, известно было еще с 1960-х годов, когда вышла книга с таким названием. Шутили, конечно, не только физики, но долгое время в печатном виде это ничем не подтверждалось. Одними из первых на книжный рынок СССР попытались прорваться кибернетики, и наша лабораторная стенгазета "Импульс" в марте 1983 года оказалась вовлеченной в эту затею.

О том, что два кибернетика - специалист по искусственному интеллекту Поспелов и популяризатор Пекелис (автор книги "Кибернетическая смесь"), решили доказать, что кибернетики тоже шутят, мы узнали на редколлегии от Жени Мазепы, а ему сообщил Федор Дзержинский, внук того самого Феликса Эдмундовича (и полная ему противоположность). Федор Янович бывал в Дубне, почитывал нашу стенгазету, ценил ее юмор и рекомендовал нас Поспелову.

И на следующий день мы с Мазепой первым поездом отправились в Москву, а в Москве нас было уже трое: в одном вагоне с нами оказался коллега Федюнькин из ОНМУ; он ехал по своим делам, но, услышав о сборнике, обещал помочь - подставить, так сказать, свое литературное плечо.

Было девять утра, встреча была назначена на "после часу", добираться до ВЦ Академии наук, где работал Поспелов, час от силы, и три часа предстояло где-то прожить - сжимать время мы тогда еще не умели. В кинотеатре "Россия" шла премьера нового фильма Эльдара Рязанова "Вокзал для двоих"; мы сели на "черную пятерку" и минут через пятнадцать вышли на Пушкинской площади. Оказалось, однако, что ближайший сеанс начинается в одиннадцать, а фильм двухсерийный, и мы отправились без определенной цели вниз по улице Горького.

Скромный автор этих строк. 1983 г.

Время было суровое, андроповское (железнодорожники говорили: взял нас Андропов за это самое), и обычно оживленная и многолюдная улица Горького выглядела пустынной, как в дни Московской олимпиады, только машины по-прежнему шли туда-сюда двумя тяжелыми потоками.

Дойдя до здания Центрального телеграфа на другой стороне дороги, мы свернули на улицу Чехова, и Федюнькин повел нас в "Артистическое кафе". Кафе оказалось закрыто. Мы заглянули в закусочную "Пельмени". В пустом зале две женщины в белых халатах лениво обменивались новостями.

- Пельмени еще не завезли, - сообщила одна из них.

- А завозят из Парижа? - поинтересовался Мазепа, и мы снова оказались на улице.

До встречи оставалось больше двух часов. Аппетит еще не разыгрался, но уже давал о себе знать.

- Сейчас я бы с удовольствием посидел в "Яме", - мечтательно обронил Мазепа. - Попил бы пива с креветками. А потом сразу к Поспелову.

- Может, на Красную площадь сходим? - предложил я.

- Зачем? - страшно удивился Мазепа.

- Ну, так. Давно не был.

В итоге посетили ГУМ. Мазепа купил банку сельдей и полиэтиленовый пакет под нее, а мы с Федюнькиным - ничего; Федюнькин посмотрел на часы и объявил, что едет в магазин "Электроника" за электронным будильником (что логично), но обещал быть у Поспелова и усилить наши ряды.

Евгений Мазепа и Евгений Федюнькин. Начало 1980-х.

А мы с Мазепой перекусили в ближайшей "Бутербродной", после чего, воспользовавшись тремя способами передвижения: пешком до метро "Дзержинская", на метро до станции "Ленинский проспект" и трамваем до ВЦ Академии наук, свели запас свободного времени до получаса.

Дверь в кабинет Поспелова оказалась заперта. Я пристроился на узеньком подоконнике и стал смотреть, что же мы с собой захватили, а Мазепа отправился искать Мишу Харьюзова, который заканчивал аспирантуру у Брябрина. Вернулся переполненный новыми впечатлениями:

- Ну, Москва! Ну, столица-матушка! Не знают, кто в соседней комнате сидит!

Да что там в соседней! Даже в той, к которой аспирант Харьюзов был прикреплен, и то не сразу вспомнили, где они слышали эту фамилию, а вспомнив, просили передать, что его третий день ищет шеф...

Было уже без пяти час, Мазепа пошел выяснять, когда ожидается Поспелов, и вернулся с очередной новостью: оказывается, Поспеловых здесь два, и оба они занимаются искусственным интеллектом, и мы у кабинета Гермогена Сергеевича, которого сегодня уже не будет, а по поводу сборника надо обращаться к Дмитрию Александровичу...

Как сообщили нам на новом месте, Дмитрий Александрович еще не приходил. Из окна, у которого мы расположились, была видна соседняя Стекловка. В коридор выходили покурить и собирались в группки люди, бросали окурки в урну и возвращались к себе, а на их место выходили новые. Я обратил внимание на молодых людей, слушавших парня в красном свитере, - он что-то рассказывал, помогая себе выразительной жестикуляцией. Среди слушателей был и человек постарше остальных, примерно на поколение; в синем костюме, с гладко зачесанными назад волосами и орлиным взглядом, он слушал особенно внимательно, интеллигентно пуская дым поверх своих молодых коллег.

- Фрейм... Ассоциативную цепочку... Фрейм... - долетало до меня.

Похоже, здесь все занимались искусственным интеллектом! Я не все понимал, да и не все расслышал, но драматургия происходящего была ясна и так. Парня в красном свитере время от времени прерывал его ровесник в сером пиджаке - он вставлял короткие замечания и задавал вопросы, остальные просто слушали; человек в синем костюме, кончив курить, метнул окурок в урну, не попал, погладил ладонью затылок, заложил руки за спину и продолжал слушать, покачиваясь с каблучка на носок. Когда парень в свитере, счастливо улыбаясь, сообщил, что процедура получилась "жутко рекурсивная", и нужно писать еще один блок, а еще нужна управляющая программа - "Отладить ее я уже и не надеюсь!" - человек в синем костюме понимающе кивнул и заговорил.

- Вы знаете, - сказал он со значительным видом, - у меня есть дипломница. Она могла бы вам помочь.

- О, это было бы хорошо! - с энтузиазмом отозвался парень в красном свитере.

- Но у нее есть одна особенность, - предупредил человек в синем костюме. - Она все делает очень медленно. Очень хорошо, надежно, но медленно.

- Понятно, - кивнул парень.

- Поэтому выберете для нее такой кусок, чтобы не очень от нее зависеть. Не очень на нее надеяться...

Удалось ли человеку в синем костюме пристроить свою дипломницу или нет, - этого узнать мне так и не довелось.

- А вот и Поспелов, - сказал Мазепа. - Точно Поспелов. Я его узнал. Мы с ним водку в прошлом году на "Диалоге" пили.

Поспелов быстро приближался, увлекая за собой стоявших в коридоре людей; когда он поравнялся с нами, за ним уже тянулся "хвост" из пяти или шести человек.

- Здравствуйте! - успел сказать Мазепа, прежде чем Дмитрий Александрович нырнул в дверь.

- Здравствуйте, - эхом откликнулся тот, не оборачиваясь.

- Мы из Дубны! Вам Дзержинский говорил что-нибудь? - крикнул Мазепа ему вслед.

- Что-нибудь говорил, - ответило ему эхо, и ученики Поспелова, оттеснив Мазепу, ввалились в кабинет; дверь еще оставалась открытой.

- Вы поговорите с нами?

- Если недолго, давайте, у меня скоро семинар.

И дверь закрылась.

- Ну, это просто анекдот! - сказал Мазепа.

- Это недоработка Дзержинского, - согласился я.

- Ладно, Федя приедет в Дубну, я ему… - Мазепа не договорил. - Где тут канцелярия? - спросил он ребят, оставшихся в коридоре. - Можно у вас командировку отметить?

Один из них с интересом взглянул на Мазепу, бросил взгляд на полиэтиленовый пакет, из которого торчал букетик тюльпанов, купленный в подземном переходе, и улыбнулся - так, как способен это сделать москвич при виде гостя столицы:

- Наверное, можно.

И показал, куда идти, даже немного проводил. И тут, конечно же, в коридор опять вышел Поспелов...

- Дмитрий Александрович! - воззвал я.

Он вскинул голову:

- Да?

- Не могли бы вы нам все-таки уделить несколько минут?

- Подождите секундочку, я сейчас вернусь, - сказал Поспелов и снова скрылся за боковой дверью, на этот раз другой. И тут, как в театре, снова объявился Мазепа с командировочными листами...

Д.А.Поспелов и В.И.Варшавский

В итоге Поспелов нас все-таки принял. Одной рукой он переворачивал листки, пробегая взглядом наши опусы, другой подписывал бумаги, которые ему подсовывали, потом снимал телефонную трубку и громко, как будто говорил с Владивостоком, сообщал невидимому собеседнику на другом конце провода, что сожалеет, но встретиться с ним на следующей неделе никак не может, потому что завтра исчезает на месяц - летит на конференцию в Венгрию...

"Ивана Жукова" Поспелов отклонил сразу: "Ну, "Ваньку" уже мучили", - а остальное просматривал, быстро переворачивая листки, и только на "Встречах с Хошенко" сбросил скорость и прочитал этот маленький шедевр внимательно, от начала до конца, а дойдя до фразы: "Как уместны здесь слова Маркса! - вздохнул президент" - и сам вздохнул:

- Вы знаете, в издательстве всего боятся, любых намеков, двусмысленностей, иносказаний... Хотя юмор есть юмор...

- Чего боятся: формы или содержания? - спросил неожиданно возникший Федюнькин.

- Пожалуй, формы, - помедлив, ответил Поспелов и с интересом взглянул на Федюнькина. - Когда они натыкаются на что-нибудь этакое…

- Ну что ж, - сказал этот человек, которого везде ждут и рвут на части, закончив чтение. - Тут кое-что есть, кое-что есть... Хотя я смотрел по диагонали. Вы что-нибудь знаете про сборник?

- Нет, - хором ответили мы.

Он быстро ввел нас в курс дела.

- Сроки? - спросил Федюнькин.

- Первое мая, осенью собираемся сдавать в печать.

- Формат?

- В трех экземплярах, через два интервала.

Мы откланялись.

- А в общем неплохо съездили, - закуривая, сказал Мазепа. - Сколько времени? О, можно еще на поезд успеть.

- Я остаюсь, - объявил Федюнькин, тоже закуривая, клиент, с которым он хотел встретиться, как оказалось, укатил в Ленинград, и Федюнькин собирался вечерним поездом отправиться за ним следом.

- Я, пожалуй, тоже останусь, - сказал Мазепа. - Пойдем, Федюнькин, на персональный компьютер посмотрим...

И они пошли смотреть на персональный компьютер в секторе Брябрина, а я отправился на Савеловский вокзал. По улице Вавилова, позвякивая, катили трамваи. "Фрейм… фрейм… фрейм…" - отдавалось у меня в голове…

Собравшись на следующий день, мы решили не рассчитывать на Поспелова, а готовить свой сборник - "Программисты шутят". Предчувствие нас не обмануло: поспеловский сборник той осенью так и не вышел. Наш, впрочем, тоже... Некоторым оправданием для нас стала книга "Тот самый ИМПУЛЬС", выпущенная к 50-летию ЛВТА, 33 года спустя.

Александр РАСТОРГУЕВ

Короткий комментарий редакции. Публикуя очередной "Репортаж из прошлого", мы обратили внимание на круглую дату неудавшегося предприятия широко известных в узких кругах авторов стенгазеты ЛВТА "Импульс", чем-то напомнившего сюжет знакового фильма Луиса Бунюэля "Скромное обаяние буржуазии", герои которого на всем протяжении ленты стремятся вместе пообедать, но так и не достигают этой цели... В лучших традициях нумерологии фильм Бунюэля вышел в 1973 году, ровно за 10 лет до описываемых автором событий.