К юбилею ЛВТА - ЛИТ

Н.Ю.Ширикова: "Я всегда верю в молодежь"

Мы продолжаем публикацию воспоминаний ветеранов Лаборатории информационных технологий имени М.Г.Мещерякова, которая в 2026 году отметит свое 60-летие. О своем жизненном пути, работе и общественной жизни лаборатории рассказывает Нэлля Юльяновна ШИРИКОВА, 63 года проработавшая в ЛВТА-ЛИТ и продолжающая делиться своим опытом с коллегами сегодня.

- После окончания с отличием МГУ я не получила распределения, поскольку ждала ребенка. Пыталась устроиться на работу в Москве, не получалось, пока весной 1960-го я впервые услышала об ОИЯИ. Оформляли на работу меня долго, полгода. Приехала и увидела, что коллектива фактически нет: работали несколько человек старше нас лет на шесть-семь, а всего было человек десять. Уже приехали Пузынины, Толя Корнейчук после аспирантуры, остальные были по образованию школьные учителя. Дубна мне сразу понравилась - зеленая, тихая, леса вокруг. Атмосфера в Институте была очень дружественная. Зачислили меня в вычислительный отдел ЛТФ. Нас всех, поступавших на работу, распределяли в пару с физиками. Меня, не спрашивая, отправили в "нейтронку". А там так встретили! Замдиректора лаборатории Ф.Л.Шапиро поговорил со мной, познакомил со всеми сотрудниками и представил И.И.Шелонцева, с которым мне предстояло работать. Поскольку работа была сложная, то дирекция ЛНФ решила, что я должна находиться в их лаборатории. Мне выделили место, и полтора года я провела там.

В 1965 году у меня возник с ними конфликт: в ЛНФ решили использовать для обработки очень плохую машину, я считала, что это бессмысленная трата времени и отказалась. Хотя позже я их консультировала, решала для них задачи, сотрудничество продолжалось и продолжается до сих пор. Как-то я пришла на машину, а передо мной молодой физик пять раз подряд вводит свою колоду перфокарт. Я удивилась, видела такое впервые. Предложила ему помощь и написала маленькую программу, чтобы его задачу нужно было вводить только один раз. После чего он мне предложил работать в их группе. Это был теоретик Ф.А.Гареев. И я начала работать с теоретиками до того момента, пока к нам не поступила машина CDC-6200. Перед этим отобрали нас, десять человек, для учебы на курсах. Машину мы еще в глаза не видели, нам читали лекции на английском языке по шесть часов в день, давали домашние задания. Курсы кончились, машина поступила в ОИЯИ, а вместе с ней приехал американский резидент для того, чтобы следить, не используем ли мы ее для военных расчетов. Резидент обычно работал около года. Затем его меняли. Отношения, натянутые поначалу, быстро стали очень хорошими: они помогали нам, мы помогали им. Мне даже приходилось их лечить - кого-то от расстройства желудка, кого-то от шейного радикулита. После визита в нашу поликлинику американцы удивлялись бесплатному медобслуживанию. И расставались мы уже практически друзьями.

- Вы работали в группе под руководством В.Г.Соловьёва. Расскажите об этом периоде, коллегах, задачах.

С В.Г.Соловьёвым

- За цикл работ, выполненных в группе В.Г.Соловьёва, начавшийся в 1965 году, нам в 1976-м присудили первую премию ОИЯИ, а спустя много лет за продолжение этих работ еще раз наградили. Второй раз я к Соловьёву вернулась в 1980-м. Он как-то подошел ко мне на улице: "Слушай, ты не хочешь с нами поработать?" Соловьёв решил переписать старую программу, написанную группой. А переписывала ее я, работая в паре с молодым сотрудником-теоретиком А.В.Сушковым, которого мне дали в помощь. С В.Г.Соловьёвым мы проработали до ухода его из жизни. Я одновременно всегда работала в ЛВТА, консультировала и по программам, и по машинам, никогда не отказывала никому, кто обращался ко мне за помощью. Меня всегда окружали очень одаренные люди, с которыми мне было очень интересно, все напарники были супер. Наверное, я единственная женщина в ОИЯИ, кто всю жизнь проработал в паре с мужчиной, всегда сидела в комнате с мужчинами.

По Соловьёвской модели ядра мы сделали огромный комплекс программ. Его работы были настолько востребованы, что в последние годы жизни В.Г.Соловьёва к нему приехал бывший директор ЦЕРН Х.Шоппер и предложил участие в создании трехтомника по строению атомного ядра. Мы вместе работали над томом, но вышел он уже после смерти Вадима Георгиевича. Потом я работала с Р.В.Джолосом, мы занимались расчетами тяжелых ядер, сотрудничали с ЛЯР. За мной и сейчас сохранили место и компьютер в ЛТФ, я работаю и дома.

- Вернемся на 60 лет назад...

- В 1966 году организовалась новая лаборатория ОИЯИ - Лаборатория вычислительной техники и автоматизации, в которую вошел Вычислительный центр ОИЯИ, созданный в 1962 году на базе отдела вычислительной математики и счетных машин ЛТФ. Фортран появился еще в 1948-м, но в СССР информации о нем совсем не было. В 1960 году разработали Алгол, затем был создан транслятор для него и все воспрянули духом. Первый вариант программы для теоретиков мы написали на Алголе. В 1965-м вернулся из ЦЕРН Говорун и сказал нам: "Ребята, есть язык намного проще!" Фортран был разработан специально для программирования физических задач. Говорун был им настолько увлечен, что продвигал как только мог. Он уговорил В.П.Ширикова читать лекции о Фортране на Центральном телевидении. Как Говорун пробился на телевидение, я не знаю, только сказал нам: Слава поедет читать лекции. Он прочитал. Причем, мне кажется, их показывали не днем, а в вечернее время. После чего Владиславу Павловичу пришло предложение издать эти лекции. Я его уговаривала, предлагала в этом деле помощь, но он отказался "тратить время на такую ерунду". Зато наши сотрудники-учителя Г.Л.Семашко, А.И.Салтыков, Г.И.Макаренко, преподававшие Фортран в школе, написали даже три учебника, пользовавшиеся большой популярностью.

В 1962 году Говорун предпринял первую попытку обучать программированию детей в школах города. Не знаю почему, первой для этой работы он выбрал меня. И он никак не проверял, как и чему я их учу, но дети заинтересовались программированием. Позже ко мне присоединились Инна Кухтина, Тая Пузынина. А вернувшиеся к преподаванию в школе Галя Семашко и Саша Ракитский стали нашими самыми главными учителями. У меня мама была учительницей, она иногда дома делилась какими-то случаями из школьной жизни и как из них выходили педагоги, так что какой-то теоретический опыт у меня был. А потом и практического набрала - в школу я приходила дважды, позже и в НИИЯФ МГУ преподавала.

С Ю.А.Тумановым

До создания операционной системы "Дубна" в разных институтах СССР были свои операционные системы, писались разные программы, которыми невозможно было воспользоваться в другой организации. Когда мы создали ОС "Дубна" и адаптировали библиотеку программ ЦЕРН, то эти программы мы распространили по всей стране. Это было большое дело.

В те времена проводились конференции ассоциации пользователей БЭСМ-6, созданные по аналогии с конференциями ассоциации пользователей CDC. В конференциях БЭСМ-6 я не участвовала, а первой моей конференцией ассоциации пользователей CDC была встреча в Норвегии. Один, явно не последний в ассоциации человек, свою лекцию прочитал очень быстро, я почти ничего не поняла. Я к нему подошла после выступления, сказала, что такой скороговоркой лекции не читают, и попросила дать мне текст доклада. Через несколько дней он мне его дал, а когда мы встретились на следующей конференции, он подошел ко мне и спросил, правильно ли он на этот раз сделал доклад?

На ЭВМ CDC-6500. Семья Шириковых и оператор Л.А.Соболева

Н.Н.Говорун был очень энергичным, другого такого заводного человека я не встречала. Он не оставался равнодушным ни к чему. Был очень человечным по отношению к людям. Один раз я его расстроила. Тогда организовывались бригады коммунистического труда. Он увлекся этим делом, как увлекался всем. Мы решили подшутить над нашим главным системщиком И.Н.Силиным, дали ему текст гимна коммунистических бригад, сказав, что Говорун велел выучить наизусть. Через час ничего не понимающий Говорун пришел к нам и спрашивает: "Ребята, не знаете, что случилось? Сейчас ко мне прибежал страшно ругающийся Силин!"

Я тогда не смогла признаться ему, что это была моя идея. Мы все в то время были немножко хулиганы, нам было по 25 лет. К 1 апреля мы выпускали номер стенгазеты "ВриИмпульс", и всегда находился кто-то, кто принимал всё в ней за чистую монету. А стенгазеты тогда выпускали все лаборатории, между ними проводился конкурс, мы ходили почитать газеты в других лабораториях. К юбилею Института всегда проводились вечера самодеятельности лабораторий, а потом организовывали сводный концерт. По результатам конкурса между лабораториями награждались победители. Так мы в качестве победителей съездили в Большой театр на балет. Такая была общая атмосфера - мы работали с утра до ночи и веселились от души.

Поначалу мы сами и писали программы, и набивали перфокарты, и прогоняли их на машине. Если в два часа ночи давали 2-3 часа поработать на ЭВМ, то к девяти утра ты должен был быть на рабочем месте. Работа на машине "Киев", например, могла начаться в девять утра, а закончиться в девять утра следующего дня. Эта ЭВМ была очень чувствительна к перепадам напряжения и хорошо работала по ночам, когда выключались станки ЦЭМа. Говорун видел, как мы выматываемся, он настоял на том, чтобы набрали штат операторов ЭВМ, и мы перестали бы по ночам работать на машине. Он был молодец.

С Михаилом Григорьевичем у меня были особые отношения, потому что я учила программированию его дочь. И у него было ко мне особое отношение. Он знал себе цену и если что-то решил, то так и делал, железный характер. Он был человек-глыба. На его 70-летие мы с девочками купили ему 70 гвоздик и салфетку, на которой вышили наши подписи. Купить столько цветов в 1980 году было делом непростым. Дирекция выделила мне машину и письмо с просьбой к руководству совхоза под Клином продать мне цветы. А к 50-летию Н.Н.Говоруна готовились почти месяц. Придумали, чтобы его поздравляли дети сотрудников. Шириков написал стихи, а дети их прочитали. Николай Николаевич был в восторге. На каждый юбилей мы что-то придумывали. На Новый год в лаборатории ставили пьесы, кто-то писал текст, кто-то играл, я была оформителем и костюмером.

20-й юбилей ЛВТА. В.П.Шириков с сыновьями Антоном и Аркадием

В 1965 году меня уговорили работать в жилищной комиссии ОИЯИ. Мне не понравилась организация их работы. Я предложила написать программу, оптимизирующую эту работу, мне помог И.И.Шелонцев, с которым я сидела в комнате. Когда появились персональные ЭВМ, написала программу для нее и в итоге навела порядок в этом деле, членам комиссии работать стало удобнее. Также я как-то попросила у административного директора В.Л.Карповского посмотреть книгу посещений центральной дирекции. Сделала анализ посещений - из каких лабораторий, сколько сотрудников, по каким вопросам обращаются, и сделала выводы, как работают заместители директоров соответствующих лабораторий и нужен ли этот прием посетителей в центральной дирекции.

- Что бы вы посоветовали молодежи, которая только начинает свой путь в науке?

- Я очень рада, что Институт помолодел, но молодежь пришла в нехорошее время: нас окружает избыток информации, такое разнообразие трансляторов, языков - это настоящая проблема. Надеюсь, они справятся. Главное - выполнять поставленные задачи.

- Что вы пожелаете коллегам в год 60-летия лаборатории?

- Наш дух сохранился, я думаю, всё будет нормально. Я всегда верю в молодежь. Желаю всем процветать, не терять флага, который подняли 60 лет назад.

Записала Ольга ТАРАНТИНА
фото из архива Нэлли ШИРИКОВОЙ