Современные мемуары

Игорь Михайлович Василевский вспоминает

Продолжение. Начало в №№ 32, 35

Как я стал невыездным (окончание главки)

Жены Э.Илиеску и В.И.Данилова подружились и стали ходить в гости друг к другу. Не сомневаюсь, что Илиеску посвятил Данилова в наши отношения. Однажды В.И.Данилов упрекнул меня, что я не умею работать с иностранными специалистами. Я ответил, что о достоинстве советского человека забывать не надо. Но он не стал меня слушать и предупредил, что меня ожидают крупные неприятности.

Вениамин Семенович Шванев в ГТЛ был начальником отдела кадров. Он много занимался с молодыми сотрудниками, организовывал обсуждения новых художественных книг и другие мероприятия, в которых я принимал активное участие, и у меня установились с ним хорошие отношения. После создания ОИЯИ он стал заместителем начальника международного отдела. В этом ранге он организовывал вечера, в которых принимали участие иностранные и советские специалисты. Мы с женой обычно получали пригласительные билеты на эти вечера. Однажды все советские специалисты, которые бывали на таких вечерах, получили приглашения вступить в Дом ученых ОИЯИ, а я нет. Я пошел к Шваневу и спросил, в чем причина. Он ответил: "Международный отдел и партийная организация ЛЯП считают, что вы не умеете работать с иностранными специалистами". Я ему сказал, что М.Г.Мещерякова сняли из директоров ЛЯП с такой же формулировкой. "Сейчас вопрос так не стоит, - ответил он, - но вам надо сделать соответствующие выводы и перестроиться". Я же продолжал считать, что обвинения в мой адрес носили надуманный характер.

Когда Илиеску проработал в нашей группе года два и отбыл в отпуск, к нам в комнату пришел симпатичный молодой человек и отрекомендовался как секретарь организации Румынской коммунистической партии в Дубне. Он слышал о том, что у нас с Илиеску не сложились отношения, и хотел узнать причину, поскольку Илиеску подал заявление о вступлении в ряды РКП. Как научный руководитель А.А.Тяпкин заявил, что у него к Илиеску претензий нет, а что касается отношений между коллегами, то здесь он не судья.

По приказу директора ОИЯИ Н.Н.Боголюбова в 1965 году А.А.Тяпкин был назначен руководителем проекта по созданию магнитного искрового спектрометра (МИС) ОИЯИ. Эта установка должна была стать самой крупной экспериментальной установкой ОИЯИ. Был создан научно-экспериментальный отдел с тремя секторами. Начальником этого отдела был назначен А.А.Тяпкин, начальником сектора №1 - В.В.Вишняков, сектора №2 - автор этих строк, а сектор №3 возглавил один из сотрудников ЛЯП. В задачу сектора №2 входили создание большого электромагнита, разработка оптической системы спектрометра и создание быстродействующего фоторегистратора.

Для проведения работ по указанной тематике А.А.Тяпкин счел, что И.М.Василевскому необходимо срочно посетить ЦЕРН для ознакомления с аналогичными установками. В.П.Джелепов поддержал предложение А.А.Тяпкина о срочном командировании И.М.Василевского в ЦЕРН. Однако международный отдел заблокировал эту командировку. Начальник международного отдела предложил В.П.Джелепову встретиться, чтобы обсудить вопрос о командировках сотрудников ЛЯП на следующий год. Что касается командировки Василевского, то его необходимо заменить на другого сотрудника, которого начальник международного отдела обещал командировать. А.А.Тяпкин с этим не согласился. К этому времени в ЦЕРН побывали начальники секторов №1 и №3.

В августе 1969 года в нашей комнате зазвонил телефон, я ответил, попросили Вишнякова, я передал ему трубку. Он познакомил меня с содержанием разговора с одним из сотрудников ЛЯР, который получил почтовую открытку от Э.Илиеску. Тот сообщал, что был в командировке в США и в Румынию не вернулся.

Я, конечно, немедленно отправился в международный отдел к В.С.Шваневу и рассказал ему о случившемся. Поразительно, но через неделю (!) я был оформлен для поездки в ЦЕРН, куда отправился вместе с Ю.А.Щербаковым. Я сам хотел разобраться, в чем провинился. До сих пор не могу понять, за какие такие нарушения стал невыездным. Выходит, что если бы Илиеску не сбежал на запад, то я до сих пор таким бы и оставался.

В декабре 2019 года исполнится 70 лет со дня пуска первого ускорителя Дубны.