Еженедельник
Объединенного института ядерных исследований
(Электронная версия с 1997 года)
Архив Содержание номера О газете На главную Фотогалерея WIN

N 17 (4007) от 23 апреля 2010:

Версия N 17 в формате pdf

Их имена - в истории Института

ЗАКОН СОХРАНЕНИЯ

6 апреля в Лаборатории нейтронной физики отметили 95-летие со дня рождения одного из создателей лаборатории, заместителя директора ЛНФ (1959-1973) члена-корреспондента АН СССР Федора Львовича Шапиро.

Сегодня светлый день - день рождения Федора Львовича, - так начал общелабораторный семинар ведущий научный сотрудник лаборатории В.И.Фурман. И, как будто в подтверждение его слов, каждое из последовавших выступлений было по-человечески теплым, ярким, совсем не казенно-официальным. Открыл мемориальную часть вице-директор ОИЯИ М.Г.Иткис. Напомнив о научных достижениях Федора Львовича, он отметил, что главная память об ученом - его ученики, его коллеги, многие из которых собрались в этом зале. "Это хорошая традиция Института - помнить о своих выдающихся ученых. Вспомним еще раз о Федоре Львовиче, о научных достижениях, которыми славна ЛНФ". После показа документального фильма, созданного на дубненском телевидении к 90-летию со дня рождения Ф.Л.Шапиро, начались устные выступления, участники которых старались не повторять уже прозвучавшие с экрана воспоминания, а добавлять новые краски в сложившийся портрет.

Научный руководитель ЛЯР Ю.Ц.Оганесян:

Я принадлежу к тем людям, кто встречался с Федором Львовичем не ежедневно, а лишь изредка. Поэтому мои впечатления могут быть не совсем объективными. И.М.Франк и Ф.Л.Шапиро не сильно отличались по возрасту, но принадлежали к двум разным поколениям физиков: Илья Михайлович был самым младшим из того поколения классиков, в которое вошли Л.И.Мандельштам, М.А.Леонтович, Г.С.Ландсберг. А Федор Львович был представителем следующего поколения физиков. Он прожил короткую жизнь, часть которой еще отняла война (Ф.Л.Шапиро ушел на фронт добровольцем, получил медаль "За Отвагу", был тяжело ранен). Неполные 58 лет для ученого - очень мало, и такое ощущение, что он спешил жить, спешил исследовать как можно больше нового, как будто знал, что ему мало отмеряно.

Его умение слушать было уникальным, даже видно по фотографиям - он не говорит, а слушает собеседников. Как-то в 1961 году я выступал на семинаре. Федор Львович внимательно слушал меня весь семинар, а после его окончания подошел и спрашивает: "А где вы обедаете? - В столовой. - А может, мы сегодня пообедаем вместе?" Мы взяли по обеду, сели, и он попросил меня рассказать чуть подробнее, чем я занимаюсь. Он слушал очень внимательно, и уже через пять минут у меня прошло ощущение скованности от того, что я, молодой научный сотрудник, разговариваю с маститым ученым. Когда мы вспомнили про обед, он совершенно остыл. "Давайте хотя бы компот выпьем", - предложил Федор Львович. Мы выпили компот и расстались. Зря я невнимательно отнесся к его оценке и рекомендациям, решил, что он просто хочет меня, молодого ученого, поддержать. А через некоторое время это направление - множественное испускание гамма-квантов в реакциях с тяжелыми ионами - стало бурно развиваться в мире, как и предугадал Федор Львович.

Директор ЛНФ (1988-2000) В.Л.Аксенов:

Я пришел в лабораторию спустя почти 15 лет после кончины Ф.Л.Шапиро. Меня удивило то, что кого бы я о чем бы ни спросил, ответ был один: "Федор Львович сказал". Настолько все в лаборатории продолжали находиться под его влиянием. Позже я понял, что это не какое-то детское копирование своего кумира, а то влияние настоящего учителя, большой личности, которое проявляется спустя многие годы.

Он инициировал здесь более 20 научных направлений. Одно из них, которым мы сейчас продолжаем заниматься, - поляризованные нейтроны. В 1960-х физики довольно успешно научились их поляризовать в тепловой области, в других областях они были недоступны. Федор Львович предложил поляризовать их с помощью поляризованной протонной мишени, разработанной Б.С.Негановым. Они с Л.Б.Пикельнером пошли с этой идеей к Неганову - тогда общение в Институте было шире и свободнее, чем только в рамках лаборатории или направления, сейчас это ушло. В результате была создана установка, на которой впоследствии были измерены спины нейтронных резонансов ряда ядер, определен набор амплитуд рассеяния нейтрона на дейтроне при малых энергиях, а позже на ней было открыто резонансное усиление эффекта несохранения Р-четности.

Конечно, нельзя не сказать об ультрахолодных нейтронах, их открытие - выдающееся достижение лаборатории и всей советской физики. А в середине 1990-х уже на ИБР-2 Д.А.Корнеев, занимавшийся ранее расчетом зеркальных нейтроноводов, которого Федор Львович "командировал" изучать поляризованные нейтроны, начал новое направление - оптика поляризованных нейтронов в режиме отражения от поверхности при очень малых углах.

Влияние Федора Львовича как ученого и как человека велико. Я хочу поблагодарить В.И.Фурмана, А.В.Стрелкова и Л.Б.Пикельнера за организацию этого семинара, поскольку память о таких людях, как Ф.Л.Шапиро надо беречь и передавать из поколения в поколение.

Один из ближайших учеников Ф.Л.Шапиро В.И.Лущиков, сменивший его на посту заместителя директора:

Федор Львович все время оставался на переднем крае науки. И даже читая в университете нам, студентам, курс ядерной физики, он включал в лекции самые последние достижения, в том числе, только что отмеченные Нобелевской премией. Он удивительным образом чувствовал все новое, мог адаптировать новинки к любым приложениям, к задачам лаборатории. Его интересовала любая физика, а не только нейтронная - проблемы несохранения пространственной и временной четности, другие интересные задачи. После открытия эффекта Мессбауэра Федор Львович предложил эксперимент по наблюдению с помощью этого эффекта смещения частоты фотона в гравитационном и неинерциальных полях. Когда А.А.Абрикосов дал объяснение природы сверхпроводников второго рода, Шапиро предложил эксперимент для проверки такого механизма и его определения. Он приглашал А.А.Абрикосова в лабораторию для совместной работы. Федор Львович предложил тонкий эксперимент по поиску электрического дипольного момента нейтрона с УХН. Сегодня эксперименты с УХН установили верхнюю границу существования ЭДМ нейтрона - порядка 10-26е х см. Таким образом, можно проникнуть внутрь микромира на расстояние порядка 10-26 без использования больших ускорителей.

Ведущий инженер ИБР-2 А.И.Бабаев:

Федор Львович часто приходил к нам на ИБР с одним и тем же предложением: "Давайте повышать мощность реактора!". 1 КВт его не устраивал. Специалисты поработали и смогли в 1968 году поднять мощность до 3 КВТ, одни сутки реактор проработал даже на мощности 6 КВт. В июле 1968 Ф.Л.Шапиро отдал распоряжение поднять мощность до 6 КВт, и в режиме редких импульсов реактор проработал 12 дней. Федор Львович сам проводил эксперимент, тогда и наблюдались впервые УХН. А потом реактор был остановлен навсегда. Когда обсуждали проект нового реактора, Ф.Л.Шапиро предлагал более мощный вариант, но И.М.Франк остановился на ИБР-30.

Поблагодарил за память о Ф.Л.Шапиро его племянник ведущий научный сотрудник РНЦ "Курчатовский институт" Б.А.Аранзон. Он рассказал о семье Федора Львовича. Его отец, Лев Борисович, в 13 лет пошел работать, потом открыл свою лавочку. Когда родился Федор, семья не очень крепко, но стояла на ногах. Л.Б.Шапиро участвовал в отрядах самообороны во время еврейских погромов в маленьком местечке под Брянском. В 1926-1927 годах брат, занимавший заметный пост в наркомате сельского хозяйства, перетащил его в Москву. Мама была родом из семьи потомственных раввинов. Она была радушной хозяйкой, стремилась собрать за столом как можно больше гостей. Сесть обедать в одиночку у Шапиро было немыслимо: друзья и знакомые родителей, а позже коллеги по учебе и работе Федора Львовича собирались за общим столом.

Вспомнил Борис такой эпизод. Как-то в Дубне пошли они втроем - он, Федор Львович и его сын Борис - купаться на городской пляж. А там Ф.Л.Шапиро встретил А.Я.Смородинского. "Мы, мальчишки, уже накупались, замерзли, проголодались и хотим домой, а Шапиро и Смородинский как стояли с плавками в руках, так и стоят, обсуждая какую-то научную проблему!" А когда они с Борисом уже были студентами, Федор Львович захватывающе интересно рассказывал им об ультрахолодных нейтронах, о квантовании магнитного потока - так ярко, что это запомнилось буквально на всю жизнь.

Один из любимых учеников и сотрудников Ф.Л.Шапиро А.В.Стрелков:

Мы с ребятами приехали в Мелекесс с идеей сагитировать хозяев мощного реактора СМ-2 предоставить его нам для получения УХН. У нас ничего не вышло. Когда во второй раз мы приехали туда вместе с Федором Львовичем и он выступил на семинаре - цель была достигнута, и нам выделили два канала для исследований.

А после каждого семинара в лаборатории мы ждали того момента, когда Федор Львович выйдет и несколькими словами ясно выразит суть всего сказанного. После его резюме, казалось сам докладчик начинал лучше понимать суть своих исследований.

Когда-то мы летели с Ф.Л.Шапиро в Мелекесс, а рейсы по погоде задерживались. Во Внуковском аэровокзале скопилось очень много пассажиров - не то что сесть, прислониться было некуда. Я у буфета нашел пустые металлические ящики от бутылок кефира и притащил один, чтобы усадить Федора Львовича. Он согласился при условии, что все мы будем сидеть по очереди. Стоило мне куда-то отойти, как Федор Львович уступил это "сидение" пожилой женщине. Как сказал Бруно Понтекорво на прощании с Ф.Л.Шапиро: "Он относился с большим уважением к людям только за их принадлежность к роду человеческому".

В 1967 году мы с Леней Булавиным (сейчас он академик Украинской АН, работает в Киеве) сидели в кабинете у Федора Львовича, обсуждали эксперимент. Вдруг входят два незнакомых человека в болоньевых плащах, тогда такие плащи не у всех были. - Вы Ф.Л.Шапиро? - Я! Подождите, садитесь на диван, я закончу разговор с ребятами. - В ответ: - Мы из Москвы приехали, мы очень спешим. - Федор Львович извинился перед нами, сказал, что продолжим обсуждение позже. Вдруг он заходит в нашу комнату одетый. - Извините ребята, я должен сейчас уехать в Москву.

Оказалось, в Москве в Доме дружбы народов срочно организовывали антисионистское показательное заседание с участием известных деятелей науки и культуры еврейской национальности, которые должны были выступить против начавшейся арабо-израильской войны. В нем предполагалось участие Аркадия Райкина, Эллины Быстрицкой. Предложили и Федору Львовичу, но он, как позже, уже после его смерти, рассказала жена, отказался и в президиуме сидеть, и речь говорить.

- Тогда подпишите документ, осуждающий Израиль. - И подписывать ничего не буду! - В ответ "болоньевые плащи" пообещали ему большие неприятности, которые вскоре и последовали...

В Федоре Львовиче не было заметно никаких административных проявлений, он не требовал показательно исполнять трудовую дисциплину. Как-то летом заходит к нам в комнату: "А что вы в такую жару на работе? Садитесь на велосипеды и - на Дубну купаться, там вода теплее, чем в Волге".

Он был добрым без панибратства, и без напускной доброты. Это были идущие изнутри внимание к людям и человеческая доброта. В нем редчайшим образом сочетались замечательные человеческие качества и ясная голова ученого.

* * *

О научной щедрости Федора Львовича, раздаривавшего сотрудникам свои идеи и не претендовавшего затем на соавторство и даже протестующего против него, напомнил Л.Б.Пикельнер. В завершение семинара А.В.Стрелков вспомнил первый семинар в лаборатории без Федора Львовича - 9 февраля 1973 года, когда вначале попросил слова директор лаборатории Илья Михайлович Франк. Вышел и долго стоял, молча глядя в окно. А потом тихо произнес только одну фразу: "Как жить-то дальше будем?" Этими словами он точно выразил ту потерю, которую понесла вся лаборатория.

Удивительные качества этого человека спустя столько лет после его смерти продолжают привлекать людей, как собрали они в этот день переполненный конференц-зал ЛНФ. Своим научным талантом и редким сочетанием человеческих качеств Федор Львович Шапиро создал вокруг себя какое-то энергетическое поле, однажды попав в которое, каждый навсегда остается под обаянием удивительных черт его характера. И, в отличие от других известных физических полей, это поле сохраняется уже почти четыре десятилетия даже в отсутствие своего источника.

Ольга ТАРАНТИНА, фото Александра КУРЯТНИКОВА.


Редакция Веб-мастер ЯРЮРХЯРХЙЮ