Строки воспоминаний

В октябре состоялся международный семинар, посвященный двум юбилейным датам: 100-летию со дня рождения выдающегося физика академика В.И.Векслера и 50-летию запуска крупнейшего ускорителя мира - синхрофазотрона на энергию протонов 10 ГэВ. На нем побывала известный словацкий физик Габриэлла МАРТИНСКА. Сегодня мы публикуем ее воспоминания о работе в ОИЯИ, учителях и коллегах.

Приехав в Дубну молодым специалистом в 1967 году, я уже не имела возможности лично встретить В.И.Векслера - этого яркого, исключительно одаренного человека. Не смотря на это, с его именем встречаюсь постоянно, читая своим студентам в Университете имени П.Й.Шафарика (Кошице) лекции по экспериментальным методам в физике высоких энергий. Открытие принципа автофазировки в 1944 году - одно из крупнейших открытий ХХ столетия. Суть принципа автофазировки состоит в выполнении условий синхронизации движения сгустка заряженных частиц и ускоряющего высокочастотного электромагнитного поля. Этот принцип составляет основу практически всех циклических ускорителей на сверхвысокие энергии. В 1949 году под руководством Владимира Иосифовича Векслера началось проектирование большого ускорителя протонов на 10 ГэВ - синхрофазотрона в Дубне. В 1957 году синхрофазотрон в ОИЯИ был запущен и начались физические эксперименты.

Спустя десять лет после запуска ускорителя я приехала в Дубну. Первый этап моей научной работы связан как раз с экспериментами, проводимыми на этом ускорителе. Вначале это были эксперименты, реализуемые с помощью метровой пропановой пузырьковой камеры под руководством профессоров Венедикта Петровича Джелепова, Владимира Борисовича Флягина и Юлиана Арамовича Будагова. Под их руководством я постепенно приобретала знания по физике. До сих пор помню свое первое дежурство на камере в ночной смене. Мне была поставлена задача - проявка части пленки для контроля режима работы камеры. Ускоритель в то время работал очень надежно, и прекращение эксперимента из-за отсутствия пучка было редкостью. Несмотря на это, работа по технологическим причинам иногда прекращалась. Теперь могу сознаться, что особенно ночью я это приветствовала. С помощью метровой пропановой пузырьковой камеры мы изучали рождение нейтральных частиц - пионов, К-мезонов и -гиперонов в соударениях -мезонов с протонами и ядрами углерода при 5 ГэВ/с. Первые четыре года, проведенные в ЛЯП ОИЯИ, дали мне очень много. Серьезные научные задачи, участие в их решении на всех этапах физического эксперимента, теплая обстановка человеческого общения, всесторонняя помощь сотрудников Вадима Сергеевича Кладницкого, Владимира Борисовича Виноградова, Павла Валентиновича Шляпникова, Антона Григорьевича Володько, Юрия Филиповича Ломакина и других были основой для продолжения моей работы и после возвращения в Кошице в 1971 году, где я защитила диссертацию в 1972-м.

Юлиан Арамович Будагов потратил немало времени, чтобы научить меня оформлять свои выводы в виде краткой и четкой научной публикации, а затем и диссертации. Он отличается чувством нового, умением быстро понять то, что является самым перспективным в науке, и вовлечь в это дело свою команду. Весь опыт, который я приобрела и продолжаю приобретать в контакте с ним, я использовала дома, создавая Отделение физики высоких энергий в ИЭФ САН и на кафедре. Немалую роль в это время играла сама атмосфера Дубны, располагающая к сосредоточенной научной работе. Дубна тех времен была отличной школой молодых специалистов - дружеские связи между специалистами из разных стран сохраняются, как правило, всю жизнь.

Мое сотрудничество с ОИЯИ продолжалось и после 1971 года. Основные эксперименты, проводимые у нас на кафедре, были вновь связаны с синхрофазотроном. Мы участвовали в экспериментах, реализованных с помощью метровой водородной пузырьковой камеры, облученной в пучках легких ядер (дейтрон, 3He, 4He, 16O) под руководством Ростислава Михайловича Лебедева и Виктора Викторовича Глаголева. С помощью этой камеры, представляющей чистую протонную мишень, мы получили целый ряд интересных результатов по изучению неупругих механизмов - взаимодействие в конечном состоянии и рождение промежуточной дельта изобары на легких ядрах. После сооружения нового ускорителя - нуклотрона в течение 1987-1992 годов наши научные исследования продолжались в электронных экспериментах в рамках проектов STRELA и LNS под руководством В.В.Глаголева и В.П.Ладыгина.

Достигнутые результаты с помощью методики пузырьковых камер, облученных на синхрофазотроне, составили основу восьми кандидатских работ и по одной на соискание званий доцент и профессор. Многие словацкие ученные, работавшие в то время в Дубне, стали крупными специалистами и участвуют в экспериментах на Тэватроне Лаборатории имени Ферми и на экспериментах в ЦЕРН.

Хотя мне не повезло лично знать Владимира Иосифовича Векслера, я имела счастье узнать таких корифеев науки, как Николай Николаевич Боголюбов, Александр Михайлович Балдин, Венедикт Петрович Джелепов, Михаил Григорьевич Мещеряков, Бруно Максимович Понтекорво, Георгий Николаевич Флеров и Иван Васильевич Чувило, благодаря моему участию в сессиях Ученого совета и их визитам в наш университет. Профессорам В.П.Джелепову и И.В.Чувило были присуждены звания почетных докторов Университета имени П.Й.Шафарика.

Во время юбилейных дней я опять побывала в Дубне и имела возможность познакомиться с новым проектом коллайдера NICА, нацеленным на сооружение новой экспериментальной базы для научных исследований в Институте.

Мне удалось поработать на двух базовых ускорителях ОИЯИ - синрофазотроне и нуклотроне Лаборатории высоких энергий имени В.И.Векслера и А.М.Балдина. Оставляю открытым вопрос - успею ли познакомиться хотя бы с результатами, полученными на этой планируемой установке? В любом случае, если это не удается мне, хочу пожелать следующему поколению молодых ученых получить такую возможность и погрузиться в рабочую атмосферу Дубны, как это удалось мне.