Параллели и меридианы научного поиска

Славное море, священный Байкал...
Дм. Давыдов, 1858 год

Береговая станция Байкальского нейтринного телескопа
Майны и пешня, телогрейки и валенки... Угадайте, в какой институтской коллаборации этот экзотический для физика набор (поясняю на всякий случай: майна - прорубь во льду, а пешня - лом) является привычным, каждодневным, по крайней мере, - зимой? Правильно, из эпиграфа понятно - в коллаборации "Байкал". В нее входят ОИЯИ, Институт ядерных исследований (Москва), НИИЯФ МГУ, DESY (отделение в г. Цойтен), Иркутский и Нижегородский госуниверситеты, Санкт-Петербургский кораблестроительный институт.

К задачам нейтринной астрономии высоких энергий относится, например, поиск точечных источников излучения. Это могут быть двойные системы, содержащие нейтронную звезду или черную дыру, сверхновые звезды, некоторые другие объекты во Вселенной. Достигая Земли, мюонные нейтрино и антинейтрино в воде на большой глубине создают поток мюонов, которые при больших энергиях сохраняют направление генерирующих их нейтрино. Потоки мюонов порождают в воде черенковское излучение. Поэтому глубоководный нейтринный телескоп представляет собой пространственную решетку из фотоумножителей, регистрирующих это излучение.

Идут работы на центральной майне
Байкальский нейтринный телескоп состоит из двухсот фотоумножителей, размещенных на 11 тросах, закрепленных на глубине 1367 м почти в четырех километрах от берега. Несущий каркас телескопа изначально был 40 м в диаметре и 70 м высотой, за последние два года объем увеличился, поскольку были добавлены три дополнительных стринга (троса с фотоприемниками). Байкальский телескоп, контролируя около миллиона кубометров воды, входит в число крупнейших в мире детекторов нейтрино высоких энергий.

Параллельно с астрофизическими исследованиями станция используется специалистами Иркутского лимнологического института для изучения характеристик самого озера.

Заместитель начальника экспедиции И.А.Белолаптиков (ЛЯП ОИЯИ)
Сохранившаяся часть транссибирской магистрали, проходящая вокруг озера и называемая Кругобайкальской железной дорогой, сегодня функционирует. Байкальская обсерватория находится на 106-м километре этой дороги, два ближайших более-менее, да и то летом, населенных пункта - на расстоянии четырех километров в обе стороны. Дежурства на станции ведут сотрудники ОИЯИ, ИЯИ и Иркутского университета.

Береговой центр Байкальской обсерватории размещается в деревянном доме 1904 года постройки, бывшем доме путевого обходчика Транссиба. В этот домик и сходятся все кабели от телескопа. Одна комната - дежурного оператора - буквально до потолка забита аппаратурой, источниками питания, блоками управления. Есть кухня, комната отдыха дежурного оператора. Есть еще небольшие домики для сменного персонала, недавно появилась долгожданная баня.

Дежурный оператор Евгений Плисковский
Регулярно дежурят на Байкальской станции младшие научные сотрудники Лаборатории ядерных проблем Константин Конищев и Евгений Плисковский. Костя - четвертый год, Женя - в ОИЯИ работает с 2001 года, но уже 10 лет в коллаборации, потому что начал работать на Байкальской станции еще студентом МИФИ. С ними - это интервью.

Сколько длится дежурство, в чем оно заключается?

Летом - месяц, зимой - два месяца. Во время зимней экспедиции проводится основная масса профилактических и ремонтных работ - проверка и монтаж оборудования, тестирование электроники. Зимой это сделать проще, чем летом, - на льду можно точно определить точку, где погружены тросы с фотоприемниками. Когда встает прочный лед - до метра толщиной, рубим майны, с помощью специальной лебедки на глубину опускаются тросы с фотоприемниками телескопа. Часть бригады работает на льду, программисты, наладчики - с аппаратурой в береговом центре. Несколько дней телескоп выводится в штатный режим, а потом остается один дежурный контролировать его работу. А вообще тросы с фотоприемниками приходится регулярно вытягивать, чтобы поменять фотоприемники, поставить новые компьютерные модули.

Что вы делаете во время дежурства, как день начинается?

Константин Конищев - в свободное от дежурства время
Зимой он начинается в 10 утра, раньше работать на улице трудно - очень холодно, берешь в руки пешню и разбиваешь наросший за ночь на майнах лед. А он, бывает, нарастает толщиной 5 см, да майн - восемь штук, так что получается хорошая зарядка! Счастье, что не каждый день надо все майны очищать. У нас еще есть специальная лопата с дырочками вроде шумовки, чтобы лед из майны выгребать.

Когда телескоп вышел в штатный режим и все в порядке, то у оператора и работы-то не очень много. Сеанс длится почти двое суток, в течение которых вроде бы можно и отдыхать. На самом деле, все зависит от совести дежурного оператора: по инструкции он должен каждые полчаса подходить к компьютеру и проверять параметры. После того, как появилась спутниковая антенна, можно отслеживать параметры телескопа и через Интернет. По поводу работы телескопа, разные возможные ситуации подробно расписаны в инструкции для дежурного оператора. Но всего не предусмотришь, случаются (к счастью, редко) ситуации, когда оператор должен действовать на свой страх и риск. Например, если ночью вдруг загорится блок питания, приходится проявлять сообразительность и ловкость.

Щит с подводным коммуникационным узлом поднят с глубины
А бывают внештатные ситуации в виде медведя у порога?

Вроде, была легендарная запись в журнале дежурного оператора: "Вторые сутки не могу выйти на улицу - медведь не пускает". Но нам звери как-то не досаждают, издали видели медвежат, как-то волка. Больше проблем бывает с людьми - иногда пьяные ломятся: то в спирт воды добавить, то уже хорошо принявшему срочно требуется топор, то туристы с турбазы забредают. Летом на Байкале хорошо - рыбалка, ягоды, грибы, людей приезжает больше, чем зимой. Но купаться не очень комфортно - озеро глубокое, прогревается только верхний слой. Если плывешь кролем, то внизу рука просто замерзает. Зимой и от самого озера можно ждать сюрпризов: то ветер ночью поднимется и все, что плохо закреплено, посрывает и разметает по льду, что-то потом из майны вылавливаем, а чего-то вообще можно лишиться. А как-то днем, пока работали у майны, вдоль берега появилась такая длинная и широкая трещина во льду, что долго пришлось искать место, где можно выбраться на берег. Иногда просто жутко по льду идти - если на нем нет снега, то вглубь видно очень далеко.

Так что для вас эти командировки - удовольствие, наказание, что-то еще?

Первая командировка показалась очень интересной и экзотичной, а следующие... иногда с досадой думаешь: "Как не вовремя!", иногда даже с мысленной дрожью. Но, в общем-то, уже привыкли, зимняя экспедиция стала частью жизни, без нее и зима - не зима!

Поскольку мы общаемся в канун Нового года, что бы вы хотели пожелать себе и своим коллегам?

Крепкого сибирского здоровья, толстого льда и - удачи в делах!

Ольга Тарантина, фото Константина Конищева.