Их имена - в истории науки

В канун 60-летия Победы мы пообещали познакомить читателей нашей газеты с письмами М.Г.Мещерякова, адресованными в военные годы его брату. Эти личные строки сегодня уже рассматриваются как документальные свидетельства эпохи, вернее, начала "эпохи бури и натиска", связанной с историей Советского атомного проекта.

17 сентября исполнится 95 лет со дня рождения ветерана Великой Отечественной войны, одного из участников создания Советского атомного щита, основателя города науки и мирного атома Дубна, Института ядерных проблем АН СССР (впоследствии Лаборатория ядерных проблем) и Лаборатории вычислительной техники и автоматизации (ныне Лаборатория информационных технологий) Михаила Григорьевича Мещерякова, награжденного тремя орденами Ленина и многими орденами и медалями СССР и других стран. С марта по сентябрь 1956 года М.Г.Мещеряков был первым директором Объединенного института ядерных исследований. Михаил Григорьевич ушел из жизни в мае 11 лет назад и похоронен на Дубненском кладбище.

В 1993 году в журнале "Природа", №3, была опубликована статья М.Г.Мещерякова "В.Г.Хлопин: восхождение на последнюю вершину". В авторском вступлении дарственного экземпляра статьи, предназначенного профессору Р.Позе, Михаил Григорьевич специально подчеркнул следующий текст: "По его (автора статьи - ред.) мнению, последствия приостановки в 1941 году работ по урановой проблеме, едва не приведшей к национальной катастрофе, ярко свидетельствуют о том, что, сколь ни была бы невыносима ситуация в стране, в ней не должны прерываться фундаментальные исследования и разработки новых технологий".

В апреле 2004 года племянница Михаила Григорьевича Галина Пантелеевна Мещерякова, доктор физико-математических наук, профессор кафедры высшей математики Санкт-Петербургского университета технологии и дизайна разбирала свой домашний архив и обнаружила письма военных лет Михаила Григорьевича за 1942-1944 годы, адресованные его брату Пантелею Григорьевичу Мещерякову, капитану первого ранга, который все время блокады Ленинграда нес службу на эсминце "Стерегущий" и крейсерах "Максим Горький" и "Киров". Письма эти пишутся в госпитале блокадного Ленинграда, где умирают от пуль и голода взрослые и дети, где ему могут ампутировать ногу, а в это время по Ладожской дороге жизни переправляют на Большую землю его жену с дочерью и родителей... Потом - в Казани, где Игорь Васильевич Курчатов собрал физиков, которые впоследствии стали участниками Советского атомного проекта.

В.Ф.Никитин, председатель совета Музея истории науки и техники ОИЯИ.

22.4.42. Дорогой брат! Твое письмо получил. Пятого апреля получил открытку от Нины, из которой узнал, что они благополучно перебрались через озеро [...] Больше от них я не имел известий. Лина с дочкой и родными 4 апреля также выехали из Ленинграда. Недавно получил открытку, где узнал, что и эти пилигримы благополучно перебрались через озеро. Жду изо дня на день от них известий. Крайне беспокоюсь за мать. Ее я видел 16 марта, и состояние тогда ее было тяжелым.

Мне третьего апреля сделали третью операцию: удалили один нерв, пораженный опухолью. Недавно сняли швы с ноги, и теперь я уже хожу без костылей. Через несколько дней я покину госпиталь. С места службы я сразу напишу тебе письмо со своим адресом, по которому прошу тебя прислать ответ. Выходя из госпиталя, я зайду на квартиру в городе.

Вот и вся фактическая сторона, так сказать, дела. Что будет далее со мной - не знаю. Единственно, чему я рад, так это отъезду родных из города и концу зимы. О тебе слыхал по радио, читал в газете. В нынешние времена тебе куда легче, чем мне. Не обижайся: в моих словах нет зависти. И ранее, до болезни, и теперь я не тешу себя надеждой на то, что мне будет поручена сколь-нибудь интересная работа. Дело здесь не в личной безопасности. В наше время это вопрос случайности, особенно в Ленинграде; да и после осени прошлого года к этому я отношусь безразлично. Когда можешь многое сделать, когда есть силы и чувствуешь способность приносить пользу, обидно тратить себя на мелочи. Сознание, что я без пользы блуждаю, что всегда я встречаю тупое равнодушие, - вот что терзает меня.

К тому моменту, когда ты получишь это письмо, я наверное уже буду в другом месте. Жди от меня письма с адресом.

Твой Михаил.

6.6.42. Мой дорогой брат! До сих пор я нахожусь в госпитале. В мае произошло осложнение с ногой, и я не смог покинуть госпиталь, как тебе писал об этом. Теперь дожидаюсь утверждения медицинской комиссии в городе. Ждать придется около двух недель. Прошу тебя написать сразу мне: где ты, имеешь ли ты письма от мамы и Нины; от них я ничего не имел с тех пор, как написал тебе письмо. Очень беспокоюсь о маме. Лина с ребенком доехала до Галича (Ярославская область) и остановилась там. Вот уже более месяца я не имею от них письма. Пиши.

Жму руку. М. Мещеряков.

17.7.42. Дорогой брат! Я благополучно приехал в Ярославскую область и сейчас отдыхаю здесь. Думаю числа 15-20 июля выехать в Казань. В дороге я был всего четыре дня, но натерпелся всякой беды и заболел гриппом. Из Вологды проездом послал письмо маме на Кубань.

Здесь также все дорого и много приезжего люда. Лина работает заведующей родильным домом и врачом в амбулатории. Моисей Аронович заведует районной аптекой. Свою дочку Татьяну я с трудом узнал: выросла и пополнела.

Делать мне здесь убийственно нечего; скука ужасная, да время сейчас не такое, чтобы отдыхать. Как только немного поправлюсь, так и буду пробираться в г. Казань.

Прошу тебя: береги себя и пиши мне по адресу: Ярославская обл., станция Пречистое, аптека №23, врачу Мещеряковй Л.М. (Лина переменила свою фамилию на мою). Еще раз прошу: напиши мне сразу письмо, как только получишь мое.

Целую тебя. Михаил.

6.8.42. Дорогой брат! Вот уже более недели я нахожусь в Казани. Устроился работать в Радиевом институте на прежней должности. Нельзя сказать, чтобы в Казани были большие возможности для плодотворной работы. Большая скученность и теснота. Здесь все дорого. Литр молока стоит 30 рублей. Живу я пока в лаборатории на столе. Ищу себе жилье, чтобы взять Лину с дочкой, хотя и сомневаюсь, будет ли вообще возможность прожить с семьей в Казани эту зиму. Сильно беспокоюсь о матери; послал срочные письма в Сталинград к Нине и к тетушке, чтобы узнать, где мать. Просил в письмах также, чтобы она приехала в Казань, так как есть надежда, что жилье все-таки я здесь достану.

Пиши мне по адресу: г. Казань, Почтовый ящик 202, Радиевый институт.

Жму руку и целую тебя. Михаил.

P. S. Срочно напиши мне все, что знаешь о маме.

15.12.42. Дорогой Пантелей! Твою открытку от 10.11.42 я получил. Сильно беспокоился за тебя. Работаю в своем институте. Живу в Казани один, так как условия жизни (дороговизна и отсутствие жилплощади) не позволили взять сюда семью. Только 3 дня назад получил комнатку площадью 5 м2. Лина с дочкой живет в Ярославской области. Она работает врачом. [...]

Здоровье неважное. Болел почти всю осень, не имея к тому же связи ни с тобой, ни с матерью.

Работаю много. Занимаюсь вопросами сугубо прикладными. Но, может быть, скоро вернусь к довоенным занятиям. Особых научных достижений, если судить по журнальным статьям, нет ни в Америке, ни в Англии. Вообще, научная связь слаба. Эта война решительно оборвала научную связь везде. Я стараюсь копить силы и работаю на будущее время, оставаясь верным своим интересам. Работаю почти вместе с Курчатовым, Гуревичем и другими, известными тебе лицами.

С мамой имею связь. Она устроилась. Не плохо. В Средней Азии относительно Казани все гораздо дешевле. Как пишет она и тетушка, условия жизни у нее сносные.

Я получил 3 письма от Нины. Ее адрес: Поясная железная дорога, станция Юрга 1-я, почтовый ящик 49. До востребования, Колобовой Нине.

Что касается курева, то здесь его нет. Если будет хотя бы малейшая возможность достать самосаду, я это сделаю.

Прошу тебя писать мне почаще. Одиночество угнетает. Если будешь в городе, зайди ко мне на квартиру и узнай, все ли там цело. Пиши также чаще матери. Как только прояснится обстановка, я заберу ее к себе.

Желаю тебе благополучно продолжать плавать. Жму руку и целую.

Михаил.

17.1.43. Мой дорогой брат! Я снова от тебя не получаю известий, хотя пишу тебе регулярно. Образ жизни у меня не изменился. Много приходится работать. Условия работы неважные: все приходится вести подготовительные работы. Последние две недели от мамы писем не получал. Ранее она мне сообщила, что твое письмо до нее дошло. Получил письмо от Нины. Она собирается, якобы, переезжать в Мытищи (под Москвой).

От Лины письма приходят редко и весьма невразумительные. Если у меня будет хотя бы малейшая возможность покинуть Казань, я не задумываясь это сделаю. Кое-какие возможности намечаются. Может быть, поеду в Москву. В Казани много времени приходится тратить даром, что сказывается на эффективности работы. Настроение у нас здесь хорошее. Сводки радуют людей. Не знаю, писал ли я тебе ранее о том, что я достал в Казани маленькую комнатку. Холод только собачий, и дров нет к тому же.

Прошу тебя писать мне чаще. Я имею возможность известия от тебя переслать быстрее маме.

Желаю тебе здоровья и удачи.

Целую, Михаил.

28 февраля 1943 г. Мой дорогой брат! Я получил от тебя открытку, помеченную 31 января с/г. Все у меня по-старому, работаю в Казани, живу один. Недавно получил от мамы письмо: она жива и здорова. Собирается весной ехать сюда, ко мне. У меня сейчас есть жилище, и я думаю ее сюда взять. Мне одному здесь крайне плохо, особенно по нынешним временам. Недавно у меня сильно болела дочка Татьяна. Лина работает, как ты уже знаешь, в Ярославской области.

Думаю в скором времени побывать в Ленинграде по делам службы. Если обстоятельства позволят приехать, я постараюсь повидать тебя. Припас для тебя кое-какие книги и табаку немного. Жаль, что нет сейчас возможности передать все это тебе. Не ленись писать мне.

Желаю тебе всего хорошего.

Целую тебя, Михаил.

16 апреля 1943 г. Мой дорогой брат! Это письмо я пишу тебе из Москвы, где я нахожусь в командировке. Пробуду здесь дней 8-10. От тебя уже два месяца не получал известий. Прошу тебя: как только ты получишь это письмо - я надеюсь, что из Москвы оно к тебе дойдет скорее, - так и сообщи мне, где ты и что с тобой. От мамы я получаю письма. В конце марта я послал ей вызов в Казань. Думаю, что летом она сможет приехать ко мне. Мое семейство благополучно живет в Ярославской области. Условия жизни у меня не изменились: все остается по-прежнему: и работа и бытовые условия. Имею переписку с Ниной. Она собирается в Москву переезжать.

Москва осталась такой же, какой видел ее в 1940 г. Достать здесь что-либо новое почитать трудно.

Я жду от тебя письмо в Казань. Желаю тебе всего хорошего и целую тебя.

Михаил.

25 мая 1943. Дорогой Пиня! Я второй раз в Москве в командировке. Получил твою открытку от 25 апреля и письмо с фотокарточкой, за которую крайне благодарен тебе. Имею письма от мамы. Она беспокоится по поводу твоего аттестата. Плохо то, что она медленно собирается ко мне. У меня дела обстоят крайне критически: бесконечные командировки выбивают из колеи. Мне крайне нужно, чтобы она была при мне. Я смог бы устроить ей хорошее питание. Из Москвы думаю заехать на пару дней к Лине повидать дочурку. Где буду зимой - не знаю: или в Москве, или в Казани.

В Москве спокойно и хорошо. Много работаю. Осуществляю целый ряд замыслов, хотя и встречаю трудности. В Ленинград не еду: это точно. Я жду от тебя письмо и желаю тебе всего хорошего.

Целую тебя, мой родной.

Михаил.

9 августа. Мой дорогой брат! Я снова эти дни был в Москве, а завтра выезжаю в Казань для того, чтобы встретить маму. По телефону из Казани мне сообщили, что там лежит телеграмма о ее выезде на пароходе по Волге. Подробности встречи мамы я тебе сразу же после приезда сообщу. В Москве я встретил Нину Гастоновну. Я ее почти не узнал: так она изменилась.

Я намерен перейти работать в Москву, в другой институт. Приглашение уже получил. Сейчас организационно оформляю все это. Переход, видимо, будет через несколько месяцев. Работа все та же.

И работа, и бесконечные разъезды так меня затаскали, что я едва на ногах стою. От малярии сильно страдаю. Но все это чепуха по сравнению с положением других. Надеюсь скоро повидать тебя. Во всяком случае в Москве я заразился этим убеждением.

Пиши мне в Казань. Целую тебя.

Михаил.

7.11.43. Мой дорогой брат! Поздравляю тебя с праздником! В этом году празднование проходит куда в более хорошем настроении. Обитаем мы с мамашей по-прежнему в Казани. Характер матери после Ленинграда и эвакуации крайне изменился. Снабжение у нас здесь хорошее. И мы не испытываем в чем-либо особой нужды.

Я никогда в жизни не был так загружен, как сейчас: кроме крайне большой научной работы (мне приходится вести две темы и руководить работой многих людей) я должен еще тратить много времени на партийной работе, т.к. я являюсь заместителем секретаря партбюро. Одно плохо: я не имею возможности жить вместе с дочуркой, а ей ведь уже скоро будет три года.

Во время войны научная связь с заграницей почти прервалась. Что делают там, мы толком не знаем. Журналы редко к нам доходят. Кроме того, сейчас есть тенденция многого не печатать в научных журналах. Война подчеркнула важность и значение научного исследования в современном обществе. Так, например, в Америке, [...] помимо колоссальной перестройки промышленности на военный лад, идет не менее сильное развитие научно-исследовательских работ по всем вопросам знаний. Горе тем странам, где этого не понимают.

Жму тебе руку и надеюсь скоро увидеть тебя.

Михаил.

9.1.44. Дорогой брат! От тебя долго не было вестей. Мама и я сильно беспокоились за тебя. Живу я с мамой по старому в Казани. На ближайшие полгода перемен не предвидится у нас. Как можно судить по письмам, моя дочурка здорова. Я работаю все в той же области. Работать приходится много, но есть и существенные результаты. Сейчас в Казани тихо: остались одни лишь Ленинградские институты. События последних недель на фронте радуют: может быть, для Ленинграда настанут лучшие дни. Ждем от тебя известий в надежде скоро повидать тебя.

Целую, Михаил.

10.2.44. Дорогой брат! Это письмо я передаю в Ленинград через профессора Б.А.Никитина, заместителя директора нашего института. Если у тебя будет возможность зайти в институт и передать им письма нам в Казань, то я попрошу тебя это сделать.

От тебя нет уже много месяцев письма. Мать крайне волнуется и плохо себя чувствует. Я прошу тебя убедительным образом написать нам о себе.

Я продолжаю работать в институте. За последний год мной был построен большой прибор (масс-спектрометр). Это первый опыт в России. Работать приходится много. Работаю также заместителем секретаря партбюро Академии наук.

Видно, скоро будем собираться в Ленинград, хотя я и не проявляю особой торопливости. Весной, наверное, вернемся домой.

Пиши нам подробно о себе, о своем здоровье, о своей жизни.

Лина с дочуркой по-прежнему живут в Ярославской области.

Надеюсь скоро увидеть тебя.

Целую, Михаил.

Публикацию подготовил В. Ф. Никитин