Спецвыпуск
Вспоминают ветераны

По случаю юбилея ИБР-2 перелистываю старые экспериментальные журналы. Они все сохранились - большого формата тетради, некоторые в картонных обложках, почему-то с названием "Книга амбарная". Журнал "ИБР-30, № 6", 1980 год, записи о текущих экспериментах на ИБР-30. А вот и то, что ищу - буквально несколько строк: 22 декабря 1980 г., ИБР-2, канал 1, база 30 м, угол рассеяния 90 градусов, ширина канала 32 мкс, слюда, мощность 10 кВт, 10 минут. Это были первый пробный выход ИБР-2 на мощность с открытием пучков и первый зарегистрированный на нем дифракционный спектр.

До января 1981 года работы, связанные с изучением конденсированных сред, продолжались на реакторе ИБР-30, а затем начался перенос основных спектрометров в экспериментальные залы ИБР-2. Средств и сил сразу на все не хватало, поэтому в результате сравнительно демократичного отбора приоритетными были утверждены четыре установки: ТРИСТОМ - спектрометр для измерения ЭДМ нейтрона на канале ультрахолодных нейтронов, КОРА - корреляционный спектрометр квазиупругого рассеяния, МУРН - спектрометр малоуглового рассеяния и наш ДН-2 - многоцелевой дифрактометр. Позднее к ним примкнул КДСОГ - краковско-дубненский спектрометр обратной геометрии.

Вот и журнал "ИБР-2 / ДН-2, №1", начат 10 июня 1981 года. Записи в основном "хозяйственные" - коммутация кабелей, связь с измерительным центром, продувка нейтроновода аргоном и пр. Наконец, 15 декабря 1981 г., мощность 100 кВт, частота 25 Гц, измерение нейтронного спектра на месте образца. Первое открытие шибера, и не на 10 минут, а на 132 часа. Мощность реактора еще не 2 МВт, но уже и не 15 кВт, как было на ИБР-30. Начинаем работать!

Работа на ИБР-2 шла круглосуточно, в три смены, с вечера понедельника по пятницу следующей недели, с перерывом на две-три недели между сессиями и на три месяца во время летней остановки реактора. Как правило, в году организовывалось 9-10 сессий, с полной наработкой 2400 - 2500 часов. На ДН-2 работали по двое - один (ответственный за конкретную задачу) находился в экспериментальном зале, на дифрактометре, другой - в Измерительном центре, у компьютера (тогда СМ-4). Главная нагрузка ложилась на сотрудников основного штата: А.И.Бескровного, В.И.Горделия, Г.М.Миронову и Б.Н.Савенко. Немалую помощь оказывал Игорь Датт, сотрудник МХТИ, главный поставщик всякого рода кристаллов, первый наш настоящий "юзер", с удовольствием работавший по ночам. Менее часто, но регулярно, в расписаниях смен встречаются наши коллеги из стран-участниц: Яцек Домославский, Николай Попа (нынешний заместитель директора ЛНФ), вьетнамская девушка Ле Тхи Кат Тыонг.

Решительный рывок в увеличении мощности реактора при работе на физиков произошел в феврале-марте 1983 году. Ступеньками по 200 кВт к 3 марта мощность возросла до 1000 кВт, на которой мы и работали весь 1983 год. И, наконец, март-апрель 1984 году. Дано добро на подъем до 2 МВт. На ДН-2 идет эксперимент с кристаллом сульфата лития-калия. Изучаем его доменную структуру, то есть крутим на гониометре, изменяем температуру, измеряем дифракционные спектры. Между строками с положениями осей и значениями температуры, ничем не примечательные записи о том, что мощность 1250 кВт (30.03.84), 1500 кВт (02.04.84), 1750 кВт (05.04.84). Вот запись от 09.04.84: "LiKSO4 в печке, W=2 МВт", и опять положения осей, температура, имена файлов... Судя по почерку, работал в этой смене Борис Николаевич Савенко.

Наверное, так же буднично, без особых восклицательных знаков, в экспериментальных журналах физиков на других спектрометрах, работавших в тот день, отмечено, что выход реактора ИБР-2 на номинальные параметры - мощность 2 МВт при частоте импульсов 5 Гц - произошел 9 апреля 1984 года. Никакой эйфории, вполне естественное, плановое событие. Собственно, именно к этому нас приучили наши реакторщики за четыре года пусковых работ - все четко, все в соответствии с утвержденным графиком! А вот сейчас, 20 лет спустя, восклицательных знаков хочется поставить много. Молодцы!!!