Их имена - в истории Института

25 июля в ЛНФ состоялся семинар, посвященный памяти профессора Юрия Мечиславовича Останевича, приуроченный к 65-летию со дня его рождения.

Юрия Мечиславовича не стало девять лет назад - он скоропостижно скончался в байдарочном походе, в котором по традиции проводил вместе с семьей свой отпуск.

Был трудный 92-й год: начало "гайдаровских" реформ, беспокойство за судьбу лаборатории после смерти И.М.Франка, за будущее большого научно-экспериментального отдела, которым руководил Ю.М.Останевич. Все это "навалилось", не отпускало даже на отдыхе, и ранним утром 1 августа его сердце остановилось. Для ЛНФ это был второй сильнейший удар после смерти в 1990 году Ильи Михайловича.

Теперь, по прошествии почти десятилетия, очевидно, как много сделал Ю.М.Останевич в науке и сколько еще мог бы сделать. Придя по рекомендации профессора Ф.Л.Шапиро еще студентом физфака МГУ в создававшуюся тогда лабораторию, Юрий Мечиславович сразу заявил о себе как яркий, оригинальный и глубокий исследователь - за цикл работ по ядерному гамма-резонансу в 1971 году ему была присуждена (минуя кандидатскую) степень доктора физико-математических наук.

Первые работы определили и основную научную специализацию Ю.М.Останевича - использование ядерно-физических методов в физике твердого тела. Он возглавил работы по исследованию конденсированных сред сначала на реакторе ИБР- 30, а затем на новом реакторе ИБР-2.

Но на мемориальном семинаре речь шла не только о научных заслугах Ю.М.Останевича (о них в коллективе хорошо известно, для многих он - сверстник - был и остался в памяти просто Юрой), но, в первую очередь,- о его незаурядной личности.

Из выступлений А.М.Балагурова, В.И.Лущикова, В.В.Голикова, В.Г.Симкина, В.В.Нитца, Ю.П.Попова и Л.П.Черненко возник образ человека сложного и одновременно открытого. Одним он казался слишком самоуверенным и бескомпромиссным на грани конфликтности, другим - сильным, надежным и принципиальным. Все без исключения говорили о нем как о демократичном и доступном для всех руководителе. Вспомнили, как не закрывалась до глубокой ночи дверь его кабинета - он был центром притяжения для тех, у кого рождались идеи, возникали вопросы. Он любил молодежь, преподавал в филиале МГУ, организовывал школы и семинары. В конце 70-х по его инициативе стал работать лабораторный философский семинар. Старожилы ЛНФ помнят, какой он пользовался популярностью. "Останевич был из плеяды шестидесятников", - заметил в своем выступлении А.М.Балагуров.

Конечно, спустя годы в памяти стирается многое, вот почему так кстати пришелся видеофильм, снятый Ю.Тумановым на алуштинской школе десять лет назад. В течение 20 минут Останевич отвечал на вопросы об И.М.Франке, и эффект присутствия был настолько ощутим (крупный план, внимательный взгляд, знакомый голос, простота, логичность и в то же время образность речи), что, по общему признанию, это интервью стало кульминацией семинара и оставило самое сильное впечатление.

Вспоминая о Франке, Юрий Мечиславович сказал: "С уходом Ильи Михайловича мы лишились не только большого ученого, но и большого учителя, служившего примером тому, как надо вести себя в науке". Эти слова в полной мере можно отнести и к самому Останевичу, который остался в памяти всех, кто его знал, олицетворением порядочности во всем и беззаветной преданности науке.

Надежда КАВАЛЕРОВА