Немногое о Пушкине доходит до народа

В июне 1899 года “Мир Божий”, выходивший в Санкт-Петербурге как “ежемесячный литературный научно-популярный журнал для самообразования”, поместил заметку своего автора, укрывавшегося под псевдонимом “А. Б.”. Он подвел некоторые итоги празднования 100-летнего пушкинского юбилея.

Пушкин, пушкинские дни отодвигают на задний план все текущие литературные интересы. Пушкин является теперь истинным властителем дум, к которому, как к солнцу, направляются думы всех любящих литературу, всех видящих в ней сокровищницу народного духа.

Пушкин заслонил не только столбцы ежедневной печати, книжки толстых ежемесячников и детские журналы. Толпа по обыкновению вынесла его и на улицу, и имя Пушкина попадается здесь на каждом шагу. То в виде картинку дуэли на папиросной коробке, то в виде портрета на конфетах, то в виде маленьких копеечных изданий его творений. О них рослые молодцы зычным голосом выкликивают на перекрестке: “Пушкина – О попе и Балде – вместо десяти три копейки!”.

Некоторым строгим ценителям поэта и судьям это не нравится. Они видят в этом чуть ли не профанацию великого Пушкина. И готовы по обычаю русских людей взывать к недремлющему оку всепопечительного начальства – об укрощении толпы и изъятии этих невинных знаков народного признания имени Пушкина. Они забывают, что поэт никогда не сторонился толпы и улицы, он их любил, он первый вынес литературу из великосветских салонов на улицу. Из жеманной приживальницы сделал ее “народной, гордой и свободной”. Не оскорбительна для памяти его эта народная утеха, которую улица делает себе в виде этих папиросных коробочек и конфеток с его именем.

Мало, конечно, в этом “красы”, той духовной красоты, которая у каждого знающего Пушкина соединяется с его именем. Но уже и то хорошо, что этим путем становится известно самое имя и у самых ленивых и не любопытных вызывает естественный вопрос, а кто же такой этот Пушкин?

Немногое о нем доходит пока до народа. В школе знакомятся с жалкими обрывками Пушкина, с 2 – 3 стихотворениями. Для народных изданий, с правом пропуска в народные читальни и библиотеки, разрешена незначительная часть. И великий национальный писатель – до сих пор еще запретный плод для своего народа. Есть ли большая насмешка седьбы? Академия устраивает торжественные заседания в честь Пушкина, разрешаются и благосклонно поощряются всероссийские сборы на выкуп родового имения поэта, открыта подписка по всей стране на памятник Пушкину, - только считаются опасными для народа его творения.

Да и один ли народ его плохо знает? Для многих и многих, прошедших среднюю школу, Пушкин впоследствии, уже в зрелом возрасте, является своего рода открытием. Мертвящий дух этой школы так основательно убивает в учениках желание поближе с ним познакомиться, что большинство только и ограничивается обязательным, “программным” знакомством с ним. И только потом, если счастливая случайность натолкнет их на произведения Пушкина, они с удивлением убеждаются, что Пушкин отнюдь не школьный поэт, а великий писатель для всех возрастов и всех поколений, у которого всегда можно найти неисчерпаемый источник новых и новых наслаждений.

Обыкновенно такое открытие совершается в зрелом возрасте, когда вкусы становятся более требовательными, мысли более глубокими и понятие красоты более тонким. Вначале увлекает пламенный и пышный Лермонтов, более близкий к современности Некрасов. И только потом начинаешь постигать всю силу кованного стиха, пластическую красоту образов и глубину мысли Пушкина, который при ближайшем знакомстве все более и более становится необъятным, все углубляется и расширяется, так что никогда нельзя сказать, что знаешь его вполне.

Такое же впечатление производит и сама жизнь поэта, которая все более захватывает вас, по мере знакомства с условиями, при которых он жил и работал. Едва ли, однако, она более известна широкой публике, чем его творения. До сих пор нет хорошей общедоступной биографии его, хотя литература о Пушкине очень богата.

Нынешние пушкинские дни значительно оживили ее, и каждый день приносит что-либо новое. Этому можно только радоваться, так как каждая лишняя черточка освещает не только личность Пушкина, но и характерна для его времени, без ясного представления о котором нельзя уяснить себе многого в творчестве поэта и еще больше в его бурной жизни.

Г. ЕГОРОВ