Рассказ старого мастера

Мы разговорились, как это бывает, почти случайно. И оказалось, повод есть не только для разговора, но и для публикации: осенью этого года один из ветеранов Лаборатории ядерных реакций Александр Николаевич Потапов отметил свой 70-летний юбилей. Тридцать восьмой год пошел, как Александр Николаевич трудится в лаборатории. Где-то в отделе кадров, конечно же, хранится официальная запись в документах о том, что он зачислен плотником. Но специальностей, которыми владеет старый мастер, наберется, наверное, не менее десятка: он и столяр, и слесарь, и шофер, и бондарь, и печник, и электрик, и сантехник...Серый халат и "докторского" фасона полотняная шапочка, которые он привычно носит весь рабочий день, выдают в нем закваску истинно мастерового человека, привычного к труду и готового при необходимости мгновенно включиться в работу.

Да и неудивительно это, ведь трудится Александр Николаевич с отроческих, на войну пришедшихся лет - оттуда и терпение, и ответственный подход, и профессиональная универсальность. Тяжелые, но по-своему счастливые годы ранней юности помнятся до сих пор очень ярко:

- Во время войны в тылу работали старики, да женщины, да подростки. Помню, лес пилили, по две нормы в день выдавали, землю копали под высоковольтные опоры вручную, без всякой техники. Это сейчас экскаваторы да бульдозеры, а мы вручную рыли ямы в два-три роста глубиной. У нас в бригаде две девчонки были и два парня, по 14-16 лет, в других бригадах - женщины, а руководил нами старик 70-летний. Копали глину вперемешку с водой, тяжело было очень, но ни разу никаких травм или несчастных случаев не было, потому что все с большой серьезностью подходили к работе.

Сейчас даже удивительно. как мы работали тогда - за кусок хлеба, за картошку, с одной мыслью: лишь бы война скорее кончилась. Зимой лес валили, снег - больше метра, да еще дойти на делянку - час. Пока работаем, вымокнем все, а работали не только парни, но и девчонки. Не поверите: рубили с одного удара, как бритвой, ветки толщиной в руку - сейчас и мужчина не всякий так сможет. Летом два-три сезона пришлось на тракторе работать, один раз в день кормили, по трое суток смена не приходила, днем - жара, пыль, ночью - холод, а я еще пацан несовершеннолетний был...

Всего досталось. Но все тяготы забылись, а хорошее вспоминается до сих пор. Хорошие люди помнятся. У моего отца был друг, Михаил Иванович, я и сейчас помню, как он нам, мальчишкам, говорил: до 30 лет надо ума набираться, а в 40 пора уже мудрым быть. Своих армейских командиров часто вспоминаю: капитана Огнева, полковника Бродского - опытные фронтовики, строго с нас требовали, но справедливо, ни слова лишнего, никаких унижений. Армия для меня до сих пор - самые золотые дни. Небогато тогда в стране было, но питание у солдат хорошее. И занятия, и нагрузки - все по уставу. Бывало, устанем, намерзнемся на полевых ученьях, а пришли в казарму, отогрелись, поели - и все веселые. Сейчас-то про армию никто хорошего не говорит. По теперешним нравам я бы и сам служить не стал, и сына и внука бы не пустил. А тогда на сверхсрочной остался, одиннадцать с половиной лет в армии отслужил...

Здесь, в лаборатории, 38 лет работаю по трем-четырем специальностям - раньше не принято было туда-сюда бегать, а теперь мне уже поздно привычки менять. Приходилось и по сантехнике, и по электричеству, и по другим специальностям работы выполнять, за все время не было ни от кого претензий, что я что-то не так сделал - ни от начальства, ни от сотрудников. Со многими замечательными людьми довелось тут работать. Какие специалисты были - асы в своей профессии, их в живых уже нет: Плотко, Иванов, Пикельнер, Коровкин, Цекалов. Знали свое дело отлично и всегда были готовы помочь, спросишь - все объяснят.

Надо сказать, среди молодежи сегодня тоже есть очень толковые, все у них спорится в руках, и головой хорошо соображают. Но есть некоторые просто шпанята: смотришь, бросил на полпути работу, убежал. Я говорю: тебе же жить, имей терпение побороть трудности и свою лень. От жизни-то не убежишь, жизнь заставит работать...

Я так считаю: человеку на пользу только то, что он заработал, если нахапал, наворовал - на пользу не пойдет. Основное богатство - здоровье, а в остальном достаточно самого необходимого, чтобы быть сытым, обутым-одетым и видеть радость в простой жизни. Для меня сейчас самая большая радость, когда привозят из Москвы внуков. Люблю ходить с ними на огород, на природу, обо всем разговаривать, что-нибудь объяснять. Не хочу, чтобы они, как некоторые подростки, сидели по подвалам, по лестничным клеткам. У нас в доме такая компания молодежи засиживается чуть не до утра, курят, выпивают, а кругом грязь, неуютно. Я говорю: вам дома пора уже быть, они мне в ответ - матом. Выходит, родителям некогда с ними поговорить, неохота с ними заниматься, чтоб из дома не бежали. Мы в войну в Шуе жили, потом в деревню переехали - четыре семьи в одном доме, но неудобств старались не замечать, уважительно друг к другу относились. Время и сейчас для всех трудное, но детям и подросткам взрослые должны больше отдавать сил и душевного тепла..."

Что же касается нас, так называемого "среднего поколения", мы должны, наверное, больше душевного тепла отдавать нашим старшим, которые преодолели трудности в юные годы, преодолевают их и сейчас, на склоне лет, не озлобившись и не зачерствев душой. И если нет возможности поощрять их материальными благами, то может быть стоит возместить это иными, моральными почестями,,,

Анна АЛТЫНВА