Сохранить традиции, сохранить молодежь

С выходом Венгрии из Объединенного института в 1990 году контакты между физиками научных центров этой страны и ОИЯИ не прекратились, а работа в Институте продолжилась - на основе двустороннего соглашения. Об участии физиков Венгрии в исследованиях, проводимых на ИБР-2, в жизни ЛНФ и ОИЯИ, о сходных проблемах и их возможных решениях шел разговор двух давних коллег и друзей, профессоров Ласло Чера и Виктора Лазаревича Аксенова. А приехал Л. Чер в Дубну с известием о выборе В. Л. Аксенова почетным членом Венгерского физического общества имени Роланда Этвеша.

Эта удивительная плеяда

Л. Чер: Венгерское физическое общество похоже на английское Королевское физическое общество. Отличие в том, что у нас нет короля, но есть замечательный физик Роланд Этвеш, внесший значительный вклад в фундаментальную и экспериментальную физику. Он доказал равенство гравитационной и инертной масс, на чем основывается общая теория относительности. Был профессором университета, фактически основателем венгерской экспериментальной физики. Барон, аристократ, его имя носят Будапештский университет, физическое общество и самая крупная премия по физике, какую можно получить в Венгрии.

В почетные члены Физического общества выбирают довольно редко и за большие достижения в науке. Например, в 1998 году избран известный немецкий физик лауреат Нобелевской премии Р. Мессбауэр. Почетными членами являются такие венгерские физики или выходцы из Венгрии, как основатель теории групп нобелевский лауреат Э. Вигнер, разработчик первых ЭВМ и математических методов для них Дж. фон Нейман, обосновавший возможность цепной ядерной реакции деления урана Л. Силард (Сцилард), участник создания американской атомной и термоядерной бомб Э. Теллер. Интересно, что вся эта плеяда вышла из одной гимназии. В 20-30-е годы они работали в лучших физических центрах Германии, а с приходом Гитлера эмигрировали в США. Известен исторический анекдот: когда из американской комиссии по созданию ядерного оружия вышли Оппенгеймер и Ферми, то остальные ее члены перешли на венгерский язык, которым все владели. А Р. Этвеш не покидал Венгрию, не считая года, проведенного в Геттингене.

Представляя кандидатуру В. Л. Аксенова, мы учитывали его важный вклад в поддержание постоянных интенсивных деловых контактов с венгерской наукой в течение последнего десятилетия. ЛНФ - ведущий партнер в двустороннем сотрудничестве Венгрия-Дубна. Кроме научных достижений В. Л. Аксенова как теоретика учитывались и его организаторские способности и вклад в научное сотрудничество.

В. Л. Аксенов: Я выражаю благодарность Физическому обществу имени Р. Этвеша за оказанную большую честь и считаю это признанием наших общих заслуг. Думаю, это послужит дальнейшему развитию сотрудничества, которому мы придаем большое значение. А я лично восхищаюсь венгерскими физиками, их стойкостью и удивительно высоким интеллектуальным потенциалом этой страны, давшей великих ученых.

Венгрия была одной из первых стран, поддержавших идею создания Института. С самых первых дней венгерские физики принимали активное участие в работе ОИЯИ, в том числе в ЛНФ. Причем, не только в научной, но и в организационной ее части - в разные годы заместителями директора ЛНФ были Норберт Кро, Ласло Чер; Деже Киш был вице-директором и директором ОИЯИ.

Научные связи сильнее политических амбиций

Л. Чер: Венгрия вышла из ОИЯИ, но сохранила двустороннюю связь. В рамках двустороннего договора Венгерская Академия наук финансирует исследования по наиболее значимым для нас направлениям, - в основном, физике конденсированных сред. Это сотрудничество продолжается уже восемь лет, и я могу подчеркнуть, что оно идет очень успешно, по крайней мере, венгерская сторона считает именно так.

В. Л. Аксенов: Конечно, все страны-участницы внесли большой вклад в создание Института, но Россия, Венгрия, ГДР, Польша, Болгария, Чехословакия, и первые четыре из них особенно, всегда уделяли немного больше внимания приборам и инструментам, о чем можно судить по их материальному вкладу. И в определенном смысле это влияло на научную политику ЛНФ. В этом отношении выход Венгрии вызвал чувство большого сожаления. Но связи были настолько прочные и живые, что они при этом сохранились, но в несколько иной форме. Аналогичные изменения произошли в отношениях с Германией. Любопытно, что тематика исследований, попадающих под эти двусторонние соглашения, представляет собой некую независимую экспертизу того, что является интересным и привлекательным для этих стран в нашем Институте. Программы сотрудничества ОИЯИ с Венгрией и Германией практически совпадают - это физика твердого тела с нейтронами, физика тяжелых ионов, теоретическая физика. Последние годы в этом сотрудничестве развивается направление, связанное с физикой элементарных частиц. Мы считаем, это работает на перспективу и, может быть, Венгрия опять станет участницей Института.

Л. Чер: Тем более тенденция глобализации, давно наблюдаемая в науке, сейчас распространилась на все области жизни: отдельный человек или группа не в состоянии что-либо сделать без общей поддержки, сотрудничества между странами, регионами. Идти в науке на сегрегацию - самоубийство. Поэтому я согласен с Виктором Лазаревичем в том, что Венгрия опять объединит свои усилия с ОИЯИ в более тесных рамках. И когда я отмечал заслуги В. Л. Аксенова в организации науки, я имел в виду то, что он с самого начала исходил из положения "Дубна - не изолированный пункт, а часть научного мира". И посмотрите, сегодня ЛНФ во всем походит на остальной научный мир: тематикой исследований, дизайном установок, организацией работы, прекрасным изданием научных результатов. Виктор Лазаревич понял и такое важное следствие - если невыразительно преподносишь свои результаты, то тебя не будут поддерживать. Так действуют во всем мире: американцы делают порой рекламу более сильную, чем сам результат. В России раньше было принято скромничать, сейчас допускать такое - роскошь. А политика Аксенова распространяется и на другие лаборатории, ее перенимают, потому что видят - в ЛНФ она приводит к успеху.

Общие успехи и общие надежды

В. Л. Аксенов: Я бы еще хотел отметить кроме вклада выдающихся венгерских ученых и то, что было сделано в Институте физики твердого тела Венгерской АН в Будапеште. По существу, небольшая группа энтузиастов восстановила реактор, и сейчас там действуют семь спектрометров, уровень которых позволяет Венгрии интегрироваться в европейскую науку - Будапештский нейтронный центр включен в европейскую сеть.

Л. Чер: После модернизации наш реактор стал четвертым по значимости стационарным исследовательским реактором в Европе. Но мы бы не смогли довести модернизацию до конца и заново его запустить без Дубны. Во-первых, и это очень важно, две трети наших специалистов, работающих на реакторе, прошли школу ЛНФ. Во-вторых, постоянный живой контакт с "нейтронкой", советы, взаимные поставки оборудования, чисто моральная поддержка - ощущение надежного плеча такого крупного центра с уникальным реактором - все это помогало при разрешении спора о необходимости нашего реактора, при модернизации, поддерживает и сейчас. Я считаю, тот факт, что реактор в Будапеште сейчас работает, можно вполне причислить к успеху ЛНФ.

В. Л. Аксенов: Будапештский нейтронный центр имеет международный ученый совет, который определяет его научную программу и делает связь с европейскими нейтронными центрами естественной и живой. И в этом отношении я хотел бы затронуть тему молодежи - наиболее актуальную тему сегодня, по крайней мере, для нашей страны. Тяжелые для экономики и науки времена могут быть пройдены без потерь только в том случае, если сохранятся традиции образования, сохранится научная молодежь. В этом отношении Будапештский нейтронный центр нам очень помогает - у нас есть совместная образовательная программа, по которой наши дипломники проходят там стажировку. Эта программа действительно совместная - часть экспериментов проводится в Будапеште, часть - в Дубне. А для молодых людей, к тому же, очень важно оказаться среди коллег, пока еще говорящих по-русски и хорошо знающих Дубну. Так что, это направление нашего сотрудничества я считаю чрезвычайно важным.

Л. Чер: Молодежь мы принимаем с удовольствием, единственное препятствие - финансирование. А те ребята, которые уже побывали, очень быстро освоились и включились в работу. Вообще, в научном плане импульсный и стационарный реакторы очень хорошо дополняют друг друга.

Л. Чер: После выхода Венгрии из ОИЯИ в двустороннем соглашении были представлены две темы исследований, проводимых в ЛНФ и ЛЯР. Но спохватились остальные - с выходом из Института здесь было оставлено слишком много тем, разорвано слишком много связей, которые в других центрах не удалось компенсировать. И сегодня уже пять тем конкурируют между собой, но, к сожалению, за те же деньги.

В. Л. Аксенов: И хотя немного уменьшится вклад Венгрии в физику конденсированных сред и нам бы об этом сожалеть, но мы радуемся расширению круга нашего сотрудничества. Институту придают силу и позволяют развиваться органично именно различные направления физики. А Деже Киш прилагает очень большие усилия к тому, чтобы был положительно решен вопрос о возвращении Венгрии в ОИЯИ.

Ольга ТАРАНТИНА